Читаем Отныне и вовек полностью

Отныне и вовек

В центре широко популярного романа одного из крупнейших американских писателей Джеймса Джонса — трагическая судьба солдата, вступившего в конфликт с бездушной военной машиной США.В романе дана широкая панорама действительности США 40-х годов. Роман глубоко психологичен и пронизан антимилитаристским пафосом.

Даниэла Стил , Джеймс Джонс , Рэй Брэдбери , Рэй Дуглас Брэдбери

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза18+

ПРЕДИСЛОВИЕ

1

В годы второй мировой войны и в последующие полтора-два десятилетия тема войны и солдатской судьбы стала одной из самых значительных в литературе многих стран Европы и Америки. Она властно приковывала к себе внимание литераторов Советского Союза, Англии, Франции, США и побуждала их вновь и вновь возвращаться к событиям тогда еще недавнего прошлого. Наиболее близкие нам примеры такого постоянства — творчество Симонова, Казакевича, Бондарева, Бакланова. Почти все, кто писал о войне в эти годы, были свидетелями и непосредственными участниками боев. Война в их сознании существовала не только как историческое событие огромной важности, но и как часть личного жизненного опыта. Все сказанное может быть целиком и полностью отнесено к творчеству Джеймса Джойса — одного из крупнейших писателей современной Америки.

Джеймс Джонс родился в 1921 году на Среднем Западе (Робинсон, штат Иллинойс) в семье зубного врача. Мы ничего не знаем о детстве и юности Джонса, но можем предполагать, что они не были счастливой порой его жизни. Мать его была женщиной властолюбивой, жестокой, скрытной и религиозной до фанатизма; отец — посредственный зубной врач — был неудачник и алкоголик, хоть и добрый человек. Бедственное материальное положение семьи не позволило Джонсу продолжить образование, и в 1939 году он, по совету отца, завербовался в авиацию. Военная служба Джонса началась на Гавайях, сначала в авиационных соединениях, а затем в пехоте, куда Джонс перевелся по собственному желанию, поддавшись ходульным романтическим представлениям о том, что только пехотинцы — истинные солдаты, воины, герои.

В силу строптивости характера Джонс не преуспел, да и не мог преуспеть, на военной службе. В мае 1942 года он дослужился до капрала, но был затем разжалован в рядовые; спустя два года ему было присвоено звание сержанта, и вновь последовало разжалование.

В годы войны Джонс участвовал в боевых операциях на тихоокеанском театре военных действий, был ранен в голову, лечился в госпиталях. По излечении он был признан «ограниченно годным» и отправлен охранять склады горючего на военной базе в Кентукки. 6 июля 1944 года его демобилизовали.

Джонс не любил рассказывать о собственной военной службе, и потому биографам до сих пор не удается прояснить ряд моментов, имеющих, по-видимому, существенное значение. Так, например, известно, что он дважды отбывал срок в военной тюрьме, но неизвестно, где именно и за что. Не вполне ясны также обстоятельства и причины его демобилизации.

После демобилизации Джонс вернулся в Робинсон, где его временно приютила тетка (родителей Джонса к этому времени уже не было в живых), а затем поселился в доме друзей — Гарри и Лоуни Хэнди — и; начал писать. За плечами у Джонса был недолгий, но трагический; жизненный опыт. К двадцати трем годам он пережил уже самоубийство отца, участие в жестоких боях с японцами на Гвадалканале и в Нью-Джорджии, тяжелое ранение, лечение в госпиталях, безвременную смерть матери. Вернувшись на родину, он пережил еще одно потрясение: тыловая Америка, повернувшись спиной к полям сражений, не замечая гибели десятков тысяч своих сыновей, с лихорадочной поспешностью делала деньги, грея руки на военных заказах. Как солдат, проливший кровь при защите родины, Джонс был глубоко оскорблен равнодушием соотечественников и унижен повсеместно распространившейся привычкой закрывать глаза на суровые испытания, тяготы, страдания, выпавшие на долю воюющих американцев. С этим связан целый комплекс идей, легших в основу многих сочинений Джонса.

Отсюда берет начало его литературная деятельность, напряженная и плодотворная, оборвавшаяся только с его смертью в 1977 году. Его творческое наследие обширно и разнообразно. Оно включает семь романов: «Они унаследуют смех» (1945, роман не был опубликован), «Отныне и вовек» (1953), «Некоторые примчались бегом» (1958), «Красная черта» 1962)[1], «Смерть примет тебя» (1967), «Веселый месяц май» (1971), «Только позови», опубликованный посмертно в 1978 г.[2]

; повесть «Пистолет» (1959)[3], сборник рассказов (1968), три киносценария и три книги репортажей. Все эти произведения трактуют самые разнообразные темы и сюжеты, однако главной темой Джонса от начала и до конца остается война и солдатская жизнь, а наиболее значительным его творением — монументальная трилогия, которую образуют романы «Отныне и вовек», «Красная черта» и «Только позови».

2

«Отныне и вовек» — первый опубликованный и, как теперь уже очевидно, самый сильный роман Джеймса Джонса. При выходе в свет книга произвела своего рода сенсацию. Критики встретили ее в штыки, обвинили автора во всевозможных литературных и нелитературных грехах и объявили роман «бездарным» и «грязным». Лишь немногие представители великой армии газетных и журнальных рецензентов пытались серьезно разобраться в достоинствах и недостатках книги молодого автора.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека литературы США

Похожие книги

10 мифов о князе Владимире
10 мифов о князе Владимире

К премьере фильма «ВИКИНГ», посвященного князю Владимиру.НОВАЯ книга от автора бестселлеров «10 тысяч лет русской истории. Запрещенная Русь» и «Велесова Русь. Летопись Льда и Огня».Нет в истории Древней Руси более мифологизированной, противоречивой и спорной фигуры, чем Владимир Святой. Его прославляют как Равноапостольного Крестителя, подарившего нашему народу великое будущее. Его проклинают как кровавого тирана, обращавшего Русь в новую веру огнем и мечом. Его превозносят как мудрого государя, которого благодарный народ величал Красным Солнышком. Его обличают как «насильника» и чуть ли не сексуального маньяка.Что в этих мифах заслуживает доверия, а что — безусловная ложь?Правда ли, что «незаконнорожденный сын рабыни» Владимир «дорвался до власти на мечах викингов»?Почему он выбрал Христианство, хотя в X веке на подъеме был Ислам?Стало ли Крещение Руси добровольным или принудительным? Верить ли слухам об огромном гареме Владимира Святого и обвинениям в «растлении жен и девиц» (чего стоит одна только история Рогнеды, которую он якобы «взял силой» на глазах у родителей, а затем убил их)?За что его так ненавидят и «неоязычники», и либеральная «пятая колонна»?И что утаивает церковный официоз и замалчивает государственная пропаганда?Это историческое расследование опровергает самые расхожие мифы о князе Владимире, переосмысленные в фильме «Викинг».

Наталья Павловна Павлищева

История / Проза / Историческая проза
Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное