Отомстить и умереть (сборник)

— Конечно, — Егоршин постучал в двери. — Открывай, братан… Подмога идет!

— Заходите, гости дорогие! — расцвел улыбкой Иван. — Вторая смена? — он кивнул на Воронова.

— И не надейся!

— Злой ты — правду Машка говорила.

Вспоминание о первой супруге брата заставило майора содрогнуться: та была страшной эгоисткой и всячески препятствовала контактам мужа не только с друзьями, но и с близкими родственниками. Василия она ненавидела люто и при любой возможности оговаривала его, приписывая все возможные человеческие пороки…

— Ну, ладно, ладно, прости, — заметив гримасу на его лице, покаялся Иван.

— Ты меня тоже… Припахал я тебя по полной, не спрашивая согласия…

— Ничего. Прорвемся!

— Это Анютин ухажер… Я тебе рассказывал о нем.

— Помню… А как же… Дядя Ваня! — он протянул юноше пятерню — крепкую, мозолистую, больше напоминающую ладонь труженика-хлебопашца, чем ревностного служителя правопорядка.

— Очень приятно! — растерянно пробормотал молодой человек. — Гриша.

— Он согласен тебя заменить. Ненадолго.

— И слава богу… Надеюсь, ты не будешь против, если я где-нибудь пропущу бокальчик пива?

— Нет. Даже подвезу тебя до ближайшей корчмы…

— Спасибо. Вот видишь — ошибалась Машка!

Они обнялись.

— Значит, вы оба уезжаете? — недоуменно пробасил Воронов.

— Да.

— А мне… Что прикажете делать?

— Не сводить глаз с Анюты, — посоветовал Иван.

— Закрыться изнутри и никого не пускать в палату! — добавил Василий.

— И докторов?

— Даже Господа Бога!

— Ясно…

— Если возникнут непонятки….

— Что вы имеете в виду?

— Кто-то будет ломиться в дверь или выманивать тебя наружу — сразу звони мне. Сам на уговоры не поддайся. Если что — забаррикадируйся в палате и держи оборону до нашего прибытия.

— Может, ему пистолет дать? — шутливым тоном предложил Иван.

— Не надо! — отмахнулся старший Егоршин. — Гриша — чемпион города по боксу.

— Ну, тогда я не завидую тому, кто станет на его пути!

* * *

— Значит, Анютка открыла глаза? — то ли спросил, то ли просто констатировал вслух Василий, спускаясь вниз по больничной лестнице.

— Более того… Она как бы на мгновенье пришла в себя, что-то несвязно пробормотала — и снова отключилась, — подтвердил Иван, неспешно плетущийся сзади.

— С этого момента — пожалуйста, подробней! — попросил старший брат.

— Аня стала звать тебя: «Папа, папа»… Я подошел, сжал ее руку и прошептал: «Не волнуйся, милая… Мы здесь».

— А она?

— Выдала тираду из нескольких предложений, смысл которой я так и не смог разобрать…

— Давай попробуем сделать это вместе…

— Сначала закричала: «Как дедушка?»

— Бред какой-то…

— Вот и я о том же…

— Помнить нашего батю Аня не можем, его нет уже четверть века. Иркин отец умер в позапрошлом году, но они почти не общались…

— Может, у нее была клиническая смерть? И они встречались там, — на небесах? — неуклюже предположил Иван.

— Ты сам хоть понимаешь, что несешь? — Василий покрутил пальцем у виска.

— А че? Я, например, верю в загробную жизнь!

— Имеешь основания?

— Мамка ко мне не раз приходила… После смерти… Однажды даже отвела беду…

— Каким образом?

— В начале прошлой зимы мы всем отделением собрались на рыбалку. Руководство поддержало инициативу и выделило уазик. А я дежурил накануне, устал чертовски, поэтому навел будильник на пять утра и завалился спать сразу после ужина. Как вдруг вижу, то ли во сне, то ли наяву — мать сверху грозит мне пальцем, мол, не вздумай ехать…

— Ну, да… Она всегда была противницей горячих мужских развлечений: охоты, рыбалки… Не раз говорила мне: лучше останься дома, налепим пельменей, попьем хлебного кваску…

— Я и послушался… А уазик ушел под лед — провалился в огромную прорубь, припорошенную ночным декабрьским снігом. Двое наших остались там до весны — их нашли только в апреле. Впрочем, мы с тобой сильно отошли от основной темы…

— Увлеклись…

— Еще она сказала «Спасите его…»

— Кого?

— Ну, дедушку, наверное… Может там, — Иван ткнул пальцем куда-то ввысь (наверное, хотел в небеса, а попал в свежевыбеленный потолок лестничной клетки), — все же есть жизнь?

— Не знаю, оттуда еще никто не возвращался, — пожал плечами Василий.

— Анекдот рассказать? Философский.

— Как всегда — в тему?

— Точно.

— Валяй.

— Разговаривают в утробе матери два эмбриона. Один говорит: «Как ты думаешь, там, снаружи, есть жизнь?» А второй отвечает: «Не знаю, оттуда еще никто не возвращался!»

— В этом что-то есть, — пробормотал Василий, толкая дверь, ведущую на улицу.

* * *

Рок-концерт в «шкоде» не прекращался ни на миг. Только теперь из салона легковушки доносились менее тяжелые звуки «Джулэй монинг» — некогда самой популярной композиции легендарных «Юрай хип».

Максимов откровенно кайфовал за рулем, отбивая такт ногами и неистово подпевая Дэвиду Байрону. Казалось, даже появление братьев не вернет его на грешную землю. Однако Василий не собирался ждать.

— Поехали! — усевшись рядом, он похлопал водителя по плечу.

— Куда? План на сегодня уже выполнен! — несмело возразил тот, заводя машину.

— Для начала отвезем Ваню в кабак, а потом посмотрим…

— Это твой брат?

— Да. Кстати, познакомьтесь…

— Сергей.

— Иван. Очень приятно…

— Взаимно… Надеюсь, на ночь вы меня отпустите?

— Смотря как карты лягут.