Отпуск на двоих

– Да я в восторге, – ответила я, хотя, честно говоря, на самом деле особого восторга я не испытала. Более того, в любой другой ситуации я бы наверняка испытала к процессу курения строгое отвращение. Но сейчас я была здесь, и все было просто идеально, потому что сегодня был идеальный день нашей идеальной поездки.

Затем Алекс вернулся со своей «экскурсии». Я к этому времени уже успела свернуться калачиком на коленях Бака, причем его свитер был накинут на мои озябшие плечи.

– Ты в порядке? – одними губами прошептал Алекс с другой стороны костра.

Я кивнула.

– А ты? – так же одними губами спросила я.

Алекс кивнул в ответ, затем его о чем-то спросила Роза, и он отвернулся, увлекшись разговором. Я же откинула голову назад, устремляя свой взгляд мимо небритого подбородка Бака прямо в раскинувшуюся над нами звездную высь.

Казалось, я могу хоть три дня подряд лежать так в пляшущем свете костра, шутить и смеяться, но в конце концов ночь закончилась, небо снова изменило свой цвет, из-за горизонта выглянул краешек рассветного солнца, а трава начала исходить утренним туманом. Большинство людей уже разошлось, Алекс тоже куда-то пропал, а костер прогорел до углей. Так что, когда Бак спросил, не хочу ли я зайти в дом, я ответила согласием.

Я чуть не произнесла: «Зайти в дом говорит со мной», но потом вспомнила, что это не всемирно известная шутка, а только наша с Алексом, и решила, что, пожалуй, не хочу рассказывать о ней Баку.

К счастью, оказалось, что у Бака все-таки есть своя комната, пусть она и была размером с кладовку. На полу лежал голый матрас, на котором валялись два расстегнутых спальных мешка.

Потом Бак поцеловал меня, и поцелуй этот был колючим и жестким, а на вкус он был как травка и пиво, но до этого я целовалась всего с двумя людьми – один из которых был Джейсон Стенли, – так что в целом я оценила его навык как отличный.

Руки у Бака уверенные, движения неторопливые, немножко ленивые – как и весь Бак в целом. Вскоре мы уже лежали на матрасе, страстно переплетясь ногами и зарываясь друг другу пальцами в просоленные волосы.

Я подумала, что у Бака отличное тело. Такое, какое получается само собой, просто потому, что ты ведешь активный образ жизни, с небольшим жирком там и тут – последствие активного потакания своим вредным привычкам. Совсем не такое тело, как у Алекса – тот наработал свои мускулы в зале за годы железной дисциплины и здорового образа жизни. Не то чтобы, конечно, у Алекса плохое тело. Оно просто отличное.

И не то чтобы у меня вообще была причина их сравнивать. Или вообще сравнивать чьи-либо тела в принципе. То, что мне пришло это в голову, само по себе как-то дико.

Но это только потому, что Алекс – единственный человек с мужским телом, рядом с которым я находилась рядом на постоянной основе. И которого мне, конечно, вряд ли когда-либо доведется потрогать. Люди вроде Алекса – осторожные, добросовестные, надежные, прилежно посещающие спортивный зал, – обычно влюбляются в людей вроде Сары Торвал. Сара Торвал, работающая в библиотеке, была тайной любовью Алекса – осторожная, добросовестная, надежная и прилежно занимающаяся йогой, она идеально дополняла его по всем параметрам.

А люди вроде меня обычно заканчивают тем, что целуются с людьми вроде Бака, лежа на застеленном спальными мешками матрасе.

Он, казалось, весь состоит из сплошных рук и языка. Я находила это крайне веселым – вот так вот целоваться с практически полным незнакомцем, осторожно касаться его, чувствуя, как благодарно и пылко он отзывается в ответ. Небольшая практика. Идеальная, веселая практика со случайным парнем, которого я встретила в отпуске и которого больше никогда не увижу. Он знает только Сегодняшнюю Поппи, и большего ему не нужно.

Мы целовались, пока серые рассветные сумерки не осветили комнату, мои губы не начало саднить, а одежда не оказалась сброшена на пол. Тогда я села, с трудом переводя дыхания.

– Я не хочу заниматься сексом, ладно?

– Как хочешь, – спокойно ответил он и тоже сел, опираясь спиной на стену. – Все нормально, я на тебя не давлю.

Вроде как Бак не выглядел человеком, которого это хоть сколько-нибудь смутило. Но и целоваться дальше он не спешил – просто сидел у стены, не делая никаких попыток ко мне приблизиться, и словно чего-то ждал.

– Что такое? – спросила я через минуту.

– Ну… – Он оглянулся на дверь за моей спиной. – Я просто решил, что если ты не хочешь со мной спать…

Я наконец поняла.

– Хочешь, чтобы я ушла?

– Ну… – Он издал застенчивый (насколько это было для него вообще возможно), немножко лающий смешок. – Раз уж мы не будем заниматься сексом, то я мог бы…

Он замолк, и я совершенно неожиданно для себя рассмеялась.

– Ты собираешься переспать с кем-нибудь другим?

– А тебя это расстраивает? – с искренним беспокойством спросил Бак. Я молча уставилась на него. – Слушай, если ты хочешь заняться со мной сексом, то… Ну, я бы с удовольствием. Реально. Но раз уж ты не хочешь… Ты что, злишься?

Я взорвалась смехом.

– Нет, – сказала я, натягивая на себя рубашку. – Серьезно, я совсем-совсем не злюсь. Наоборот, я ценю твою честность.