Отпускаю

Равнодушие…

Я видел, как она закатила глаза и, выругавшись, ушла к лифту. Неужели же я ей настолько безынтересен?

Бред…

Какая ерунда…

Или?..

Я совсем не могу ее понять… Она, как хамелеон, не разобрать, где маска, а где она сама… Зачем, к чему столько сложностей? Почему нельзя быть открытой миру, людям? В разумных, конечно, пределах…

Том вышел на улицу и окончательно поник духом. Чудное, яркое, нежное солнце скрылось в свинцовых тучах, подул легкий ветер, стал накрапывать привычный дождь.

– Да что ж ты будешь делать?! Даже погода расстраивает…

Уилсон принялся высматривать Маргариту и, уже почти отчаявшись, все же увидал хрупкую фигурку, спрятавшуюся за дальним углом парковки.

Ага… Попалась… И почему ее так трясет? Неужели девушка из России замерзла в моем Лондоне летом?

Маргарита откинула голову назад и подставила лицо благодарно падающим на него каплям… Том очарованно замер в нескольких шагах позади.

Антипод. Полный… Если я скажу, что люблю футбол, она будет настаивать на хоккее, если я предпочитаю день, значит, она влюблена в ночь, если я намекну, что моя стихия – огонь, лед окажется ее сутью.

Мужчина едва заметно улыбнулся и шагнул ближе, склонился к намокшим волосам, разметавшимся по спине, незаметно вдохнул чуть тяжелый, но такой манящий аромат:

– Любишь дождь?..

Откуда столько страха, паники?..

– Не делай так…

Почему она так упрямо отводит взгляд, избегает смотреть мне в глаза? Что я сделал не так? Да что я мог сделать не так?! Ведь это ее манера была с самого начала…

– Чудом не ударила, – говорит она.

Я едва сумел сдержать смех.

– Сколько правил… – все же улыбнувшись, пробормотал в ответ, рассматривая намокшее под дождем лицо.

Да, Джефф тысячу раз прав, она действительно красива. Но красота эта, она… Все же будто нечеловеческая, потусторонняя, темная… Слишком дерзкая, вызывающая и одновременно холодная, отталкивающая. Наверное, к ней страшно подходить знакомиться. Слишком тяжел взгляд карих глаз. Ты вроде и льнешь к ней, тянешься, а поднимет она на тебя глаза и резанет, не задумываясь, по твоему обнаженному горлу таким взглядом. Еще и перешагнет, поморщившись, что испачкала туфлю в чужой вязкой крови…

– Мне пора в гостиницу… – подняла она все же ко мне лицо.

Внутри что-то перевернулось. Под намокшими длинными ресницами не было сейчас привычных ножей. Она так открыто, так прямо, так искренне смотрит мне в глаза… Восхищение, удивление, теплота… Вот она!!! Эта теплота, которую я видел на фото!

Я стиснул зубы и чуть склонился к девушке, мне так захотелось коснуться сейчас ее мокрых прядей… И тут же снова-снова хамелеон… В глазах Маргариты утонула такая вселенская грусть и тоска, такая выворачивающая душу боль…

О чем она думает сейчас, глядя на меня? Что так переворачивает ее сердце?

Я мог обидеть? Но чем?

Шантажом… Да, я поступил низко.

– Ты не забрала телефон… – упавшим голосом прошептал я.

А она молчит, молчит и не сводит с меня чудных глаз…