Отпускание. Путь сдачи

Доктор Хокинс практиковал психиатрию с 1952 года и являлся членом Американской ассоциации психиатров, а также многих других профессиональных организаций. Он принимал участие в программах на национальном телевидении, таких как The McNeil / Leher News Hour, The Barbara Walters Show, The Today Show, документальных научных фильмах и многих других. Он давал интервью Опре Уинфри (Oprah Winfrey).

Доктор Хокинс – автор многочисленных научных публикаций и книг на духовные темы, а также аудио- и видео-материалов. Совместно с лауреатом Нобелевской премии Лайнусом Полингом (Linus Pauling) он редактировал знаменательную книгу «Ортомолекулярная психология». Многие годы доктор Хокинс давал консультации епископской и католической епархиям, монашеским орденам и другим религиозным организациям.

Доктор Хокинс выступал со своими лекциями во многих местах, включая Оксфордский форум и Вестминстерское аббатство, университеты Аргентины, Нотр-Дам, Мичиган, Фордемский и Гарвардский университеты. Он делал ежегодный Ландсбергский доклад в медицинской школе при Калифорнийском университете в Сан-Франциско. Он также являлся консультантом иностранных правительств по международной дипломатии и играл важную роль в разрешении давних конфликтов, являющихся серьезной угрозой миру во всем мире.

В знак признания важности его работ для человечества, в 1995 году доктор Хокинс стал рыцарем Суверенного ордена госпитальеров Иоанна Иерусалимского (Sovereign Order of the Hospitaliers of St. John of Jerusalem), основанного в 1077 году. Автобиографические заметки

Хотя истина, описанная в этой книге, научно обоснована и объективна, в первую очередь она была пережита лично. Продолжавшаяся в течение жизни последовательность интенсивных состояний озарения, начавшихся в молодом возрасте, вдохновила и привела к процессу субъективной реализации, которая окончательно сформировалась в этой серии книг.

В возрасте трех лет произошло внезапное полное осознание существования, не словесное, а полное понимание значения «я есть», за которым сразу последовало пугающее осознание того, что «я» совсем может не возникнуть. Это было мгновенное пробуждение от забвения до сознательного осознавания, и в этот момент родилось личное «я». Двойственность «есть» и «не есть» вошла в мое субъективное осознание.

Парадокс существования и реальность маленького «я» периодически обдумывались на протяжении всего детства и в подростковом возрасте. Личное «я» иногда растворялось в большом безличном Я. Вновь приходил изначальный страх перед небытием – фундаментальный страх ничегошности.

В 1939 году, развозя газеты по семнадцатимильному маршруту в сельской местности Висконсина, в нескольких милях от дома я попал в снежную бурю. Было двадцать градусов мороза. Велосипед упал на лед, свирепый ветер вырвал газеты из корзины на руле и разбросал их по покрытому льдом заснеженному полю. Моя одежда заледенела. От огорчения и крайней усталости на лице появились слезы. Чтобы укрыться от ветра, я проломал ледяную корку в высоком сугробе, вырыл яму и залез в нее. Вскоре дрожь тела прекратилась, пришла восхитительная теплота, а затем состояние покоя за пределами всяких описаний. Это сопровождалось сиянием света и присутствием бесконечной любви, не имеющей начала и конца и являющейся моей собственной сущностью. По мере того как мое сознание сливалось с этим вездесущим, просветленным состоянием, физическое тело и все вокруг исчезало. Ум затих, все мысли прекратились. Бесконечное Присутствие было всем, что было или могло быть, вне всякого времени или описания.

После этого состояния вневременности внезапно возникло осознание того, что кто-то трясет меня за колено; затем появилось встревоженное лицо моего отца. Совершенно не хотелось возвращаться в свое тело, со всеми вытекающими отсюда последствиями, но из-за любви и страданий моего отца Дух оживил тело. Было сострадание к его страху перед смертью, и в то же время понятие смерти казалось абсурдным.

Не было никаких обсуждений этого переживания с кем-либо, поскольку отсутствовал контекст, в котором можно было его описать. Не было принято говорить о духовных переживаниях, кроме тех случаев, когда речь шла о жизни святых. Но после этого опыта воспринимаемая реальность мира начала казаться лишь временной; традиционные религиозные учения потеряли значение, и, как ни парадоксально, я стал агностиком. Бог традиционной религии едва сиял по сравнению со светом Божественности, озаряющим все существование. Так духовность заменила религию.

Во время Второй мировой войны опасная служба на минном тральщике часто приводила к близкой встрече со смертью, но не было страха перед ней. Казалось, смерть потеряла свое значение. После войны, увлеченный сложностью ума и желанием изучать психиатрию, я поступил в медицинский институт. Обучавший меня психоаналитик, профессор Колумбийского университета, тоже был агностиком, и оба мы неодобрительно смотрели на религию. Все шло хорошо, моя карьера развивалась, пришел успех.