Отражение зла

Конец всем страданиям и сомнениям… Четыре матери указали мне мой путь. Условия договора исполнены. Теперь я знаю правду, все встало на свои места… Красная Аббатиса избрала именно меня, и я благодарна ей за это. Колодец… Кто бы мог подумать, что он скрывает такие удивительные вещи? Отныне я больше не ученица какого-то поганого интерната, я часть чего-то большего. У меня есть цель, и я не подведу своих благодетелей. Мать Скорби говорит, что скоро мы исполним свое предназначение. Скорее бы… Скорее…

Далее шли чистые страницы. До этого Ида расписывала все события своей жизни очень подробно, тратя на описание одного дня по несколько листов. Что же касалось отношений с Верном, то Ида поделилась с дневником такими подробностями, что Камилле стало неловко. А в завершение лишь короткий абзац? И такой странный… Красная Аббатиса. Как эта ужасная старуха связана с происходящим? Что за Мать Скорби? О чем идет речь?

От чтения и размышлений Камиллу оторвал резкий крик Финеи, прозвучавший в пустой палате, словно гром среди ясного неба. Камилла вскочила на ноги одновременно с Максом, едва не уронив дневник Иды. Профессор Жеводан в спешке опрокинул стул.

Финея сидела на своей больничной койке с побелевшим от страха лицом и показывала рукой на прикроватную тумбочку.

Камилла проследила за ее жестом и остолбенела. Фарфоровая кукла, принесенная Тильдой, шевелилась.

– Неужели ты думала, что мы забыли про тебя, болтливая дрянь?! – раздался скрипучий, надтреснутый голос. Он шел прямо из пухлых фарфоровых губ. – Зря ты начала откровенничать с этими сопляками, деточка! Теперь и тебе конец!

Макс ринулся к кукле, вытаскивая из ножен меч. Та резко развернула голову на сто восемьдесят градусов. Ее стеклянные глаза гневно сощурились, милое фарфоровое личико исказилось, превратившись в отвратительную гримасу.

– Вы! Благодарите судьбу, что все еще живы! Несколько раз вам повезло, но везение не будет вечным! Мой вам совет, Созерцатели, убирайтесь подобру-поздорову из Ост-Стингера, если вам дорога ваша жизнь! И передайте вашему Магистру, что он…

Не дослушав гневную тираду до конца, Макс замахнулся мечом и ударил. Но его клинок налетел на невидимую преграду и с лязгом отскочил, а по палате разлилось странное зеленоватое свечение.

Финею, как и сидящую рядом с ней куклу, покрыл невидимый колпак, который никого к ним не подпускал.

Девушка продолжала кричать, а кукла проворно двинулась к ней. Из крошечных ручек выдвинулись острые стеклянные лезвия.

Камилла выхватила из колчана стрелу, воспламенила ее усилием воли, затем вложила в лук и выпустила в куклу. Стрела, как и клинок Беркута, отскочила от невидимого барьера.

Кукла перепрыгнула с тумбочки на кровать. Финея соскочила с постели и бросилась к окну, но наткнулась на магический заслон и с криком упала на пол. Фарфоровая бестия злобно расхохоталась.

– Тебе не уйти! – проскрежетала кукла, замахиваясь лезвиями. Она перебежала на другой край кровати, готовясь броситься на Финею.

Дверь палаты с грохотом распахнулась.

На пороге появилась Глория. Макс удивленно на нее уставился. Камилла и профессор Жеводан были ошеломлены не меньше Беркута. Девушка, мгновенно оценив обстановку, вскинула руку со скрюченными пальцами и выкрикнула какое-то замысловатое заклинание. Свечение тут же полыхнуло зеленым огнем и взвилось к потолку, растворяясь в воздухе.

В следующее мгновение Глория подскочила к кровати, выхватила из-за пояса длинный стеклянный нож и отсекла кукле голову. Миниатюрное фарфоровое чудовище тут же взорвалось вспышкой зеленого пламени, фарфоровые осколки и клочья золотистых волос полетели во все стороны. Глория прикрыла лицо рукой, Финея заслонилась от них упавшей подушкой.

– Ты?! – выдохнула Камилла.

– Но я… Глория… Эта кукла… Как?! – воскликнул профессор Жеводан. – Что здесь происходит, в конце концов?!

Глория замерла перед ним и понурилась. Она была в облегающем тело костюме из коричневой кожи, с перекинутой через плечо дорожной сумкой на длинном ремне. Свои длинные темные волосы девушка стянула в хвост на затылке, но ей очень шла эта прическа.

Глория заправила за ухо выбившуюся прядь и тихо произнесла:

– Простите, профессор Жеводан. Я совершила большую глупость, сбежав отсюда… Но мне казалось, что у меня нет другого выхода.

Финея, отшвырнув подушку, бросилась ей на шею.

– Ты вернулась! – воскликнула она, заливаясь слезами. – Я так рада тебя видеть! Ты не представляешь, что у нас творится!

– Поверь, очень хорошо представляю. – Глория ласково погладила ее по волосам.