Отражения

— А на какие деньги-то нанял? Думается, тебе по малолетству семейная казна пока что не подчиняется!

— А зачем деньги? — фыркнул Вэльши. — Я им товар предложил... Пару клинков.

— Самолично выкованных? И они согласились?

— А ты бы отказался?

— Я? — пришлось задуматься, и не на шутку. — Наверное, нет. Гномья работа, всё-таки... А наёмникам платят по-разному: не каждый скопит столько, чтобы прикупить хороший клинок.

— Ага! — взгляд, наполовину осуждающий, наполовину торжествующий. — И они не отказались. Только зря весь договор был.

— Я так понимаю, из твоей затеи ничего не получилось?

— Получилось... — вздохнул гном. — Да наоборот. Мирриму какой-то дурень от конвоя отбил раньше, чем она испугаться успела, а дядя её через друзей своих вызнал, кто похитителей нанял... Шуму было!

— Могу представить, — я всеми силами постарался скрыть улыбку. Пожалуй, в гневе Гедрин страшен, и лично мне не хотелось бы попасть под его тяжёлую руку. Особенно заслуженно попасть.

— Нет, не можешь, — уныло возразил Вэльши. — В общем, я уж думал, что меня, как муху прихлопнут, но Мастер решил иначе и...

— Собственноручно брил? — уточняю. Исключительно в познавательных целях: добавить ещё один штрих к портрету дяди Гедди.

— А то! — гном огорчённо уставился во вновь опустевшую кружку, потом потянулся за кувшином. Встряхнул сосуд, прислушался. В глиняной утробе что-то плеснулось. Остатки эля были торжественно вылиты в посудину. Нет, не в мою, но я и не претендовал на выпивку.

— Но из дома тебя ведь не гнали?

— Не гнали. Только оставаться и...

— Терпеть унижение?

— Вот-вот! Унижение. Не по мне это.

— Слишком горд? Лучше мелким разбойникам ковырялки ковать, чем принять справедливое наказание? Принять с достоинством и честью?

Широкая пятерня Вэльши сгребла в комок камзол на моей груди и подтянула меня поближе к захмелевшим глазам:

— Честь? Да что ты знаешь о чести?

Киан заворчал, но я ладонью показал: «Всё под контролем» и ответил гному. Ответил очень спокойно и очень доброжелательно:

— Самое главное: честь у каждого — своя, но при этом сразу видно, имеется она или отсутствует.

Должно быть, с минуту гном, не мигая, смотрел на меня. Потом крепкие пальцы разжались.

— Он говорил то же самое.

— Кто?

— Мой учитель. Бывший учитель...

— Может, правильнее говорить — будущий? — не согласился я.

Вэльши хохотнул, но этот смех больше походил на рыдания.

— Будущий? Да он и на милю меня к себе и своей кузне не подпустит!

Не подпустит? А вот тут ты ошибаешься, мой друг. Конечно, я не имел удовольствия знать дядю Гедди даже вдвое меньше, чем ты, и всё-таки... Он не из тех, кто отсекает пути к отступлению. Слишком стар. Слишком мудр. И если юному гордецу оставлена жизнь, значит, она ещё пригодится! И Вэльши, и Гедрину, что любопытно. А наказание... Оно служит искуплением вины и в глазах окружающих, и в твоих собственных глазах. Допускаю, что Миррима заслуживала небольшой выволочки (сколько раз у меня самого чесались руки её отшлёпать?) но обучение хорошим манерам не обязательно должно сопрягаться с риском для жизни. Конечно, любой урок доходчивее, когда стоишь на Краю, однако велика вероятность того, что страх переиначит то, что пытается внушить учитель. Переиначит. Исказит. Исковеркает. Превратит Истину в её полную противоположность. Счастье, что гнома не успела испугаться по-настоящему. Не вошла в Тёмный Храм своей души.

Однако... Теперь становится понятным присутствие Мастера в приснопамятном трактире: он разыскивал гному по просьбе Гедрина. И кристально ясно, почему мне, с одной стороны, удалось справиться с «трином», а с другой стороны — почему парни вообще полезли в драку: кто ж по доброй воле согласится терять такой приз, как гномьи клинки! Особенно если работа — пустячная.

— Знаешь, как люди говорят? — подмигиваю совсем загрустившему Вэльши. — Пожуём — увидим!

— Что пожуём?

— А что попадётся!

В дверь заглянул давешний досмотрщик:

— Эй, парень! Тебя Хозяин на двор требует!

— Прямо сейчас?

— Нет, завтра пополудни! — огрызается Нож на мою попытку пошутить. — Шевелись, давай!

— Уже бегу! — я встал и с прискорбием сообщил своему собутыльнику: — Неотложные дела настоятельно требуют моего присутствия в другом месте, посему... В общем, я пошёл: слезай с моей «шкурки»!

Гному понадобилось не так уж много времени, чтобы сообразить, чего от него добиваются: каких-то четыре вдоха, и я получил полушубок обратно в своё распоряжение. Просунул руки в рукава, накинул на шею шарф (шапку засунул за пояс, чтобы голова раньше времени не вспотела) и последовал за нервно оглядывающимся на каждом третьем шаге провожатым. Разумеется, оглядывался он вовсе не на меня, а на волка, без единого знака занявшего привычное место у моей ноги.

Впрочем, спуститься именно во двор мне не позволили: велели стоять в дверях дома, за спинами «верзил», столпившихся на крыльце и разглядывающих... Посмотреть, кстати, было, на что.