Отражения

Парень выпустил клуб сигаретного дыма и отошёл. Осторожный прихлебатель с облегчением выдохнул. Зверь недовольно заворчал, но своевольничать не стал. Навострил было уши, когда Нара стала что-то выговаривать о «старом уроде» и «какого чёрта он здесь расселся?», но Амон заставил зверя не слушать малолетку.

— Я сдержался, — с гордостью сказал он себе. — Я молодец.

Амон понимал, что ни в коем случае не должен ослаблять вожжи — поскольку догадывался, что натворит зверь, оказавшись на свободе.

* * *

Тем временем рабы-девоны разгрузили два фургона и взялись за третий. Шварц извинился и отошёл в сторону — ему позвонили, но остаться в одиночестве Татум не позволил заявившийся в соляные подвалы Портной. Как всегда немного рассеянный и не от мира сего.

Он был выше Зур, но лишь на несколько сантиметров, отличался худым, можно сказать — тощим сложением и имел маленькое, морщинистое лицо, делавшее его похожим на постаревшую куклу. К одежде Портной относился без интереса — грязного цвета лонгслив, такие же джинсы и потёртые башмаки. Длинные серые волосы стянуты в хвост, на левой руке два золотых кольца без камней — напоминал заслуженного ветерана тяжёлой музыки и не менее тяжёлых наркотиков.

— Зиновий, дорогой, рада тебя видеть! — Татум прикоснулась к руке старого друга, но на него не посмотрела. Она никогда не смотрела Портному в лицо, опасаясь третьего глаза — обычные люди считали, что лоб доктора Зольке украшает замысловатая татуировка, но Зур знала её подлинную силу.

— Татум, я скучал, — Зиновий изобразил объятия, едва дотронувшись до плеч женщины, и вновь отступил на шаг.

Они были скорее компаньонами, чем врагами, но Портной не позволял себе вольностей с хрупкой владелицей Театра.

— Я писала тебе, но с радостью скажу лично: твои последние работы восхищают, — искренне произнесла Зур. — Твоё мастерство необычайно.

— Наши работы: Татум, я создаю камни, но без твоей огранки они никому не нужны.

Искусство Портного заключалось в уникальном умении создавать живых существ самого разного образа, «сшивая» их из разных, порой не сочетаемых на первый взгляд частей. Его работы поражали воображение даже опытных колдунов и славились на всё Отражение. Из-под иглы Портного выходили твари, а Зур правила их мозг, обучала пользоваться новым телом и служить.

— Жаль, что ты редко выбираешься из Петрояда, — продолжила Татум, использовав европейское название Северной столицы.

— Жаль, что ты редко к нам приезжаешь, — улыбнулся в ответ Портной.

— Отражение огромно, гастроли Театра расписаны на годы вперёд.

— Приятно, когда тебя ждут.

— О чём важном ты хотел поговорить? — поинтересовалась Татум. Она давно знала Зиновия, знала его болезненную привязанность к Санкт-Петербургу вообще и Кунсткамере в частности и понимала, что лишь серьёзная проблема могла заставить доктора Зольке отправиться в путь. — Здесь нет лишних ушей.

— Ты уверена? — нервно уточнил Портной.

— Я в Москве уже два дня, — спокойно ответила Зур. — Я уверена.

Потому что тщательно проверила все места, где собиралась быть. Он кивнул, ещё раз огляделся и начал рассказ:

— Мне предложили необычайно интересную работу, но человек, которого я буду шить, пребывает в подавленном состоянии. Он всё видит, всё понимает, всё чувствует, но единственная реакция, которая ему дозволена, — ярость. Остальное у него забрали. И человек проявляет ярость к месту и не к месту.

— Ты хочешь вернуть ему сознание?

— Да.

— Из альтруизма?

— Мне предлагают огромные деньги, — признался Портной. — Но только за результат.

— Кто заблокировал сознание?

— Кто-то из Божественных.

— Думаю, я справлюсь, — обдумав, ответила Зур. — Не хочу хвастать, но ни один Божественный не способен наложить замки, которые бы я не смогла вскрыть. Мы договоримся.

— А если человек мёртв?

Это было важное уточнение. Татум вздохнула и поинтересовалась:

— Сознание заблокировали до смерти или после?

— Скорее всего — во время.

— Тогда тебе нужен некромант, Зиновий. Сознание мёртвых — это совершенно другое направление, их головы работают иначе, и без некроманта не обойтись. Мне очень жаль.

— Мне жаль, что в этот раз не получится поработать вместе.

— Да уж, не в этот раз… — Татум задумалась. — Я слышала, в колоде Гаапа появилась ведьма, умеющая менять Отражения. Если хочешь, я попробую договориться об услуге.

— Лучше я пойду к некроманту, чем к Гаапу.

— Как хочешь. — Она выдержала паузу. — Жду тебя вечером. В своей ложе.

— Спасибо.

— Это и твой триумф, Зиновий.