Отражения

Фургон они с Зиновием отыскали именно там, где указал Амон — в большом морском контейнере на территории Балтийского завода. Необходимые для выезда документы лежали на сиденье, поэтому Лотар без проблем доехал до Кунсткамеры, припарковался во дворе и теперь тащил добычу в лабораторию.

— Что это? — изумлённо поинтересовался встретившийся по дороге аспирант, разглядев содержимое цилиндра. — Что за тварь?

Из-за вмешательства Кирилла тело пришлось переносить в разгар рабочего дня, но поступить иначе Зиновий не мог — время работало против него. И если охранникам оказалось достаточно грамотно оформленных документов, то дурацкие расспросы «коллеги» стали естественной платой за принятое решение.

— Сам пока не знаю, — отрывисто ответил Портной. — Из Перу прислали.

— Амфибия?

— Буду проверять.

— Морское или пресноводное?

— Пресноводное.

— Живородящее?

Было видно, что аспиранту безумно интересен удивительный научный экземпляр, но затягивать разговор Зольке не собирался.

— Пришлю ссылку на статью.

Аспирант понял, что мешает, вздохнул, остановился и спросил:

— Можно потом зайти?

— Конечно, — вежливо ответил Портной, закрывая перед его носом дверь в кабинет. Трезор тут же открыл потайной проход, и Зиновий распорядился: — Поставь рядом со столом.

Лотар медленно развернулся и осторожно опустил цилиндр на пол.

— Можешь идти, — кивнула вдова Александер, не сводя глаз с обнажённого женского тела.

Мёртвый послушно вышел, псоглавец последовал за ним, и Портной с Юлией остались наедине с Медузой. Пока ещё разобранной.

— Я исправил свою ошибку? — с плохо скрытой тревогой осведомился Зиновий.

— Почти полностью, — с улыбкой ответила вдова.

— А когда исправлю?

— Когда убьём Кирилла.

Портной догадывался, что услышит именно это, и не удивился.

— Да, Юлия баал.

Женщина хрустнула пальцами, взяла в руки кожаный фартук и спросила:

— У вас всё готово, Зиновий?

Зольке быстро оглядел разложенные в рабочем порядке инструменты и кивнул:

— Да.

— Тогда начнём… — Юлия накинула фартук. — Доставайте тело.

Портной подставил к цилиндру крепкую низенькую скамейку, отстегнул зажимы, отвинтил и снял верхнюю крышку, поколебался, но запустил руки в раствор, подхватил тело под мышки, вытащил и зафиксировал на столе ремнями. После чего отодвинул цилиндр к стене и отправился мыть руки. Юлия взяла шланг и стала смывать с тела раствор.

— Сколько времени вам нужно, чтобы… — вдова сбилась, — …чтобы собрать Медузу?

— Минут тридцать-сорок, если поторопиться, — ответил Зиновий. — А что происходит у вас?

Вдова не докладывала компаньону о своих действиях, пришлось набраться храбрости и уточнить самому.

— Сейчас я погрузила Медузу в короткий сон и продолжу заниматься её мозгами после того, как голова обретёт тело… — Юлия помолчала. — Пока всё идёт не так хорошо, как хотелось бы.

— Вам не удаётся вернуть ей разум? — тихо спросил Портной.

— Плевать на разум, — жёстко отозвалась вдова. — Она по-прежнему неуправляема.

И замолчала, показывая, что не хочет продолжать разговор.

Зиновий выключил воду и принялся старательно вытирать руки полотенцем. Казалось, он должен был полностью сосредоточиться на предстоящей операции, но в действительности Портного мучили два вопроса: почему Кирилл оставил столь ценную добычу чуть ли не у порога Кунсткамеры? Для чего вдова Александер призывает мёртвых?

* * *

— Полчаса позора, и мы на Невском, — прокомментировал дорогу, а точнее — бесконечную автомобильную пробку, сидящий за рулем Влазис. Город то ли издевался, то ли подсмеивался над незадачливыми змеевидами, но как только они отправились в путь, Литейный обратился в стоячий ад. Первое время Кастор ругался, спрашивал у Влазиса, почему тот выбрал именно эту, самую дурную из возможных дорогу, но, посмотрев навигатор, успокоился: центр Санкт-Петербурга застыл всей географией.

Сепсы смирились, и Кастор вспомнил о шкатулке с оружием.

— Хорошая пушка, — произнёс он, разглядывая, но не вынимая из футляра револьвер.

— Старая, — скривился Влазис.

— Наверняка закалённая… Она закалённая?

— Шаманами ирокезов, — подтвердил Кирилл.

— «Ирокез» — это прическа. Не знал, что у цирюльников есть шаманы.

Кастор и Амон несколько секунд рассматривали выдавшего эту сентенцию Влазиса, после чего змеевид кашлянул и уточнил у Кирилла:

— Хотел завалить Юлию?

— И её тоже, — подтвердил тот.

— Зачем?

— Я испортил ей вечеринку, и она разозлилась.

— Зато теперь обрадуется.

— Почему вы работаете на неё?

— Не твоё дело! — рявкнул Влазис.

— Наши взаимоотношения тебя не касаются, — гораздо вежливее добавил Кастор.

Но по его тону Амон понял, что сепс не против поболтать, и потому продолжил:

— Во-первых, мы плотно стоим в пробке и мне до ужаса скучно, — произнёс Кирилл, откидываясь на спинку диванчика. — Во-вторых, меня сегодня убьют, вы сами сказали, так почему не потрепаться перед смертью?

— Потому, что нам не о чем трепаться, — отрезал Влазис.

А вот Кастор имел на этот счёт другое мнение. Ему тоже было скучно.

— Посвящённый Пэн договорился с Портным, и мы работаем на Портного. А тому потребовалась помощь Юлии, поэтому сейчас мы работаем и на неё тоже. У нас общее дело.