Отрезанный

В этот момент телефон в ее руке завибрировал, и от испуга она чуть было его не уронила. Линда постаралась успокоиться, чтобы ответить на звонок, взглянула на дисплей и только тогда заметила семь пропущенных вызовов. Причем четыре из них принадлежали ее брату. Видимо, из-за рева урагана на улице она их не услышала.

– Да, слушаю!

– Вы где? – спросил Херцфельд.

При этом его голос звучал еще более напряженно, чем раньше.

– Ты знал, что твой друг работает по совместительству в службе по изготовлению дубликатов ключей? – Линда специально говорила с иронией, чтобы избавиться от одолевавшего ее страха. – Мы нашли дом этой Фредерики Тевен, но, кажется, в нем никого нет.

– Не входите в него! – воскликнул Пауль. – Повторяю, ни в коем случае не входите в дом судьи!

«Ага, – подумала про себя Линда. – Значит, она все-таки судья».

С этими мыслями молодая женщина вышла из кухни и внимательно оглядела коридор в направлении гостиной, где напольные часы пробили три раза подряд, хотя до трех часов дня было еще довольно далеко.

Ни в коридоре, ни в гостиной она никого не обнаружила. Ни Эндера, ни фрау Тевен! Никого!

– Не входить? – с удивлением повторила Линда слова Херцфельда. – Послушай, я чего-то не понимаю. У тебя не возникает проблем попросить меня резать труп ножом, а при мысли о незаконном вторжении в чужой дом ты начинаешь плакаться в рубашку.

Линда сознательно говорила как можно громче, чтобы Эндер ее услышал и дал наконец о себе знать.

Куда, черт возьми, он запропастился?

Она удивилась долгому отсутствию коменданта, а в трубку по-прежнему громко заявила:

– Мы просто осмотримся, а потом вернемся. В чем проблема?

Она действительно хотела знать, что Херцфельд подразумевал. Не прерывая разговор, Линда открыла дверь в гостиную и, прежде чем Пауль смог озвучить суть проблемы, сама увидела, в чем она заключалась.

«Проблема» лежала на паркете в луже крови связанной и с кляпом во рту, да к тому же стонала, взывая о помощи.

Глава 25

– Эндер! Э-э-эндер! – закричала Линда и медленно, спотыкаясь, как в замедленной съемке, вошла в гостиную.

Она положила свой телефон на темно-коричневый секретер, хотя предпочла бы с громким криком броситься вон из дома, если бы не заметила, что старая дама еще жива.

«Помощь! Ей срочно нужна помощь!» – подумала Линда и стала снова звать коменданта.

У пожилой женщины были такие же седые волосы и круглое лицо, как и на фотографии, обнаруженной в желтой капсуле из-под «киндер-сюрприза» в трупе. Сомнений не оставалось – перед художницей была именно Фредерика Тевен.

Женщина лежала на боку перед стеклянной витриной с подтянутыми к животу коленями и связанными руками, веревочной петлей соединенными с ее лодыжками.

Линда в нерешительности опустилась на колени рядом с ней, не зная, что предпринять. Курсы первой помощи, которые она прошла в автошколе, давно уже остались в прошлом, и сейчас молодая женщина смутно помнила лишь то, что при наличии безжизненного тела в первую очередь следует проконтролировать дыхание.

А это лежащее перед ней тело вдруг стало чертовски безжизненным! Только что пожилая женщина громко и отчетливо стонала, но теперь ее грудная клетка совсем не двигалась. Судья обладала заметным избыточным весом, и под ее кремовой блузкой выпирали огромные груди. Она носила широкую юбку, первоначальный цвет которой, вероятно, был белым, но теперь ниже бедер ставший ржаво-коричневым. Все выглядело так, как будто она специально извалялась в луже крови, в которой теперь лежала.

Линда бегло осмотрела Фредерику, но никакой открытой раны не обнаружила. Круглая голова, лицо, объемная верхняя часть тела – казалось, что все было цело.

«Так, что там говорил преподаватель? – принялась вспоминать Линда. – Наиболее чувствительной является собственная щека?»

Она приблизилась к лицу пожилой женщины и подставила щеку к ее рту.

Ничего.

Она не почувствовала никаких признаков дыхания. «Что ж, перейдем к реанимации», – решила Линда.

– Черт, что здесь происходит? – послышался позади нее голос Эндера, который наконец-то спустился со второго этажа.

В следующий момент, видимо заметив лужу крови, в которой Линда стояла на коленях, он начал задыхаться.

«Сконцентрируйся и не отвлекайся!» – скомандовала сама себе молодая женщина.

Необходимо было сделать искусственное дыхание лежавшей перед ней Фредерике, но она не знала, как с этим справиться. Ведь обычно в таких случаях человека переворачивают на спину, но сейчас такое полностью исключалось – мешали связанные руки и ноги. Пришлось для начала придать голове удобное положение. Она приподняла ее, повернула набок, а потом немного запрокинула.

– Она мертва, – запинаясь, проговорил Эндер.

– Когда я вошла, женщина была жива, – не согласилась с ним Линда и только потом заметила, что комендант разговаривал вовсе не с ней.

Оказалось, что он взял ее телефон на секретере, чтобы проинформировать о происходящем Херцфельда. Линда поняла это, когда Мюллер произнес:

– Она пытается сделать искусственное дыхание методом «рот в рот».