Отряд

Как и прежде, я категорически не желал сталкиваться с многочисленной пехотой, но почему-то меня начали одолевать смутные предчувствия, что на этот раз отвертеться не получится. С одной стороны, никто не обещал нам лёгкой жизни, с другой, что-то во всём этом было не так.Отмахиваясь от дурных мыслей, я невольно бросил взгляд на кофр с генераторами. Коль вляпаемся в дрянную ситуацию, пожалуй, эти три туза в моём рукаве могут стать веским аргументом. Тем более что после недавних боёв я уже не сомневался в эффективности и безотказности этих приборов и в глубине души надеялся на них, как на палочку-выручалочку, как на оружие последнего шанса.

Я так и этак прокручивал варианты предстоящей схватки, и при этом всё время мысленно возвращался к последнему бою. Возможно, после такого неприятного щелчка по носу я стал слишком осторожен, а может быть проснулись боевые инстинкты, но меня не отпускало стойкое ощущение слежения за нами и ожидание смертельной ловушки. Очень может быть, что укры зашевелились, получив данные от амеров, десятки спутников которых болтались на низких орбитах. А от их глаз не спрячешься, ведь из космоса мы смотрелись, как на ладони. Также не надо забывать, что на той стороне имелось немало толковых и опытных вояк, которые после наших выходок серьёзно разозлились и в любой момент могли преподнести нам под нос весомый аргумент.

Всё это означало, что наш рейд вступил в последнюю драматичную фазу, когда противник избавился от шока внезапного нападения, изучил и понял наш стиль, маршрут и предпринял меры к уничтожению.

В любом случае, отбросив всякие сомнения, нам придётся продолжать рейд, действуябез промедления, с ходу, но осмысленно и осторожно. В полуверсте впереди головным дозором катил квадроцикл Черчилля, и через каждые пятькилометров Марк внимательно осматривал местность сверху.

Категорически не желая играть по чужим правилам, я вспомнил один из неписанных законов войны: не всегда прямой путь к цели бывает кратчайшим. Посовещавшись с мужиками, мы решили атаковать укров не напрямую с шоссе с северо-запада, где нам наверняка приготовили торжественную встречу, а обойти окольными дорогами и ударить гадам в полутыл с юга. Крюк в лишних сорок километров – совсем небольшая цена за победу.

Кружной путь прямо от места последнего боя по сельским дорогам вывел нас на Днепропетровское шоссе. У посёлка Каменка мы свернули налево на небольшую местную дорогу, и, двигаясь от села к селу, остановились в пригородной рощице в километре от Доброполья. Марк запустил свою птичку, и результаты разведки меня насторожили и расстроили. Я рассчитывал ухватить укров за волосатый сосок сзади по-тихому, а оказалось, что и юго-западные промышленные пригороды Доброполья тоже кишат боевиками. И всё-таки мы сделали крюк не зря, поскольку наибольшее скопление пехоты и бронетехники дрон обнаружил именно на севере, на нашем бывшем маршруте возле шоссе вкилометре от города. Там Марк разглядел позиции тяжёлых миномётов, самоходки «Мста», закопавшиеся в землю танки и большие скопления пехоты. Тоесть в северных пригородах укры приготовили нам многослойную эшелонированную засаду. Ну-ну.

Но и перед нами на юго-западной окраине в промышленном шахтёрском пригороде, где я рассчитывал забраться украм за пазуху, бесстрастный монитор показывал скопление пехоты примерно в три-четыре сотни голов, три десятка крытых машин, некоторые из которых стояли со сложенными по-походному миномётами на прицепе, полдюжины больших автобусов и пара БТРов. Большинство карателей были в чёрном.

Не исключаю, что, сочтя этот район самым безопасным, нацисты разместили здесь тактический резерв. А коварная судьба из вредности вывела нас точно к этому гадюшнику. От чего хотели уйти, на то и напоролись. Четыре сотни злодеев – это не кот чихнул. Но, как известно, спорить со стервозной фортуной бесполезно. А с другой стороны, может быть оно и к лучшему. Значит, пришла пора посчитаться и с этими каинами. Тем более отступать поздно, да, и некуда, поскольку других путей проникнуть в город с этого направления просто не имелось.

Прищурившись от солнечной яркости и изредка сверяясь по карте, я с высотки внимательно вглядывался в окрестности городка. Тут и там виднелись шахтные сооружения, вдоль железнодорожного маневрового тупика тянулся длинный канатно-ленточный конвейер и дорога вдоль него, а с юга застройку ограничивала другая дорога, идущая с другой стороны промышленной зоны и переходящая в жилую застройку. И это нам было на руку, поскольку обе параллельные дороги позволяли нам маневрировать и зажать карателей в клещи.