Отряд отморозков. Миссия «Алсос» или кто помешал нацистам создать атомную бомбу

Пилот между тем должен был провести ряд проверок, чтобы убедиться, что схемы дистанционного управления работают. Сделав это, он направлял бы «дитя» в сторону Франции и пускал его в плавное пикирование со скоростью 280 км/ч. Затем спускался бы через люк в полу и повторял путь инженера к парашютному отсеку. При этом ему нужно было торопиться, потому что самолет уже снижался, а прыжок с парашютом с высоты ниже 300 м равносилен самоубийству. Но перед прыжком нужно было сделать еще одно – активировать взрыватель. Для этого необходимо было найти несколько кабелей на большом блоке электроники и выдернуть их – по сути, взвести курок самого большого в мире револьвера. А затем – пошел! Если самолет все еще летел над Англией, пилот приземлился бы в поле или на пастбище. В противном случае ему предстояло купание в Ла-Манше.

С этого момента «мать», летящая высоко над «ребенком», управляла бы его полетом во Францию. (Бомбардировщики-бомбы сверху окрашивали в белый или желтый цвет, чтобы их было лучше видно.) Как только «дитя» приблизилось бы к бункеру, в ведущем самолете нажимали «тумблер сброса», чтобы перевести рули высоты ведомой машины в нижнее положение. Это должно было направить «дитя» прямиком на бункер и мощным взрывом избавить мир от атомных ракет Гитлера.

Самая опасная часть операции была связана с так называемой прыжковой командой – пилотом и инженером самолета-«ребенка». Потому что, хоть они и не были японскими камикадзе (теоретически оба выживали), их миссия была ненамного безопаснее. С тем же успехом можно было попытаться прокатиться на торпеде до авианосца. Список обстоятельств, из-за которых все могло пойти наперекосяк, при такой операции весьма внушителен, но вот несколько основных. Взрывчатка по своей природе нестабильна, а электроника тогда была не слишком надежной, поэтому резкий взлет или турбулентность в воздухе могли привести к детонации. Не менее опасным было покидание самолета. В наш век бабушек-парашютисток об этом легко забыть, но прыжки с парашютом, особенно на таких низких высотах, некогда считались делом отчаянным: инструкции часто советовали пилотам не прыгать, а совершать, если есть малейшая возможность, аварийную посадку, даже если самолет полон топлива. Но и без учета этих опасностей шансы на успех проекта «Наковальня/Афродита» были невелики. Будучи весьма вместительными, бомбардировщики могли поднять значительное количество взрывчатки, но в то же время оказались слишком хорошо спроектированы для такого типа заданий: они были настолько стабильны в полете, что их было трудно заставить резко спикировать. А хуже всего было то, что, хотя бетонные бункеры во Франции равнялись по площади нескольким футбольным полям, их наиболее уязвимые точки, особенно жерла орудий «Фау-3» в Мимойеке, составляли всего несколько метров в ширину.

Но страх перед «чудо-оружием» Гитлера снова перевесил все другие соображения, и весной 1944 г. ВМС США начали реализовывать планы по превращению потрепанных войной бомбардировщиков PB4Y-1 Liberator в летающие бомбы. К счастью для Джо Кеннеди, Liberator оказался самолетом со сверхсложной системой управления, которую он уже освоил, а «Наковальня» была той самой безумной героической миссией, о которой он до смерти мечтал.

Глава 40

Толстый капитан

Летом 1944 г., после нескольких месяцев безделья, отряд «Алсос» наконец-то дождался в Италии хоть какого-то дела. В середине мая союзники захватили горный монастырь Монтекассино, и остальная территория измученной войной страны перешла под их контроль в кратчайшие сроки. Рим пал уже 4 июня. В Неаполе Борис Паш посадил остатки своей команды в джипы и проехал 190 км на север. 5 июня в 8 часов утра они добрались до Рима и немедленно отправились на поиски Эдоардо Амальди, надеясь, что немцы не прихватили его с собой.

Не прихватили. Когда Паш и компания остановили свои джипы возле дома Амальди, их окружила толпа детей, пораженных присутствием настоящих американцев. Солдаты улыбались и гладили детвору по головам, но не задерживались. В документах операции «Акула» Амальди описывался как худощавый человек ростом 165 см «с голубыми глазами, каштановыми волосами и в очках в черепаховой оправе», и Паш испытал огромное облегчение, обнаружив по указанному адресу господина, соответствовавшего этому описанию. Спустя шесть бесплодных месяцев «Алсос» достиг своей первой цели.

Паш объяснил Амальди, что «Алсосу» придется задержать и допросить его, и Амальди воспринял это с юмором. В самом деле, он был польщен, что могущественные американцы проявили к нему интерес и даже назвали его «доктором». Когда Рим заняли немцы, сказал он, они устраивали облавы только на военных, полностью игнорируя ученых.

Каким бы облегчением ни была для него встреча с Амальди, о беседе с ним Паш вспоминал безо всякого удовольствия. Он внутренне опасался, что Амальди упрекнет его за неудачу с «Акулой». Но в итоге Паш не выдержал напряжения и сам поднял эту тему: «Нам очень жаль, доктор Амальди, что мы зря подвергли вас опасности».