Отряд (СИ)

Здесь же «более» сказано Гавриилом Михайловичем было только из-за того, что подсчёт потерь противника ещё продолжался. Только недавно стало известно, что во время бегства с перевала были зарублены командующий китайским войсками генерал Чжан, его начальник штаба Джуй и другие офицеры штаба. В третьей линии обороны нашли павшего в бою племянника цицикарского цзяньцзюня – айгунского амбань-фына Фэн Сяна. Его нашли с саблей в руке и пробитой пикой грудью.

Захваченные трофеи заставляли довольно лыбиться не только казаков. Влюбившийся с первого взгляда во французские пушки Шверин заявил Ренненкампфу, что из девяти захваченных орудий организует образцовую батарею для летучего отряда. Благо снарядов к ним захватили много. Для уничтожения противника на открытой местности эти орудия с щитами для защиты прислуги, маневренностью и бешеной скорострельностью были просто идеальными. А для взятия городов в отряде необходима еще батарея наших четырехфунтовок.

Кроме Константина Константиновича, были довольны многие офицеры. В «кулуарных беседах» уже делили награды за захваченные орудия, знамёна и прочее, прочее. Один захваченный обоз с провиантом, боеприпасами, оружием составлял больше ста повозок. На поле боя подобрали почти полторы тысячи винтовок Маузера. Кучу всякого холодняка. Его просто никто не считал. Остро встал вопрос: «Что делать с этим добром»? Надо же преследовать противника, так как путь на Мерген[6] был открыт.

– Господа офицеры, благодарю вас всех за грамотные и умелые действия в сегодняшнем бою. Все будут отмечены в рапорте. Враг деморализован и отступает вглубь Маньчжурии. Следующая наша цель – Мерген. Поэтому сегодня отдыхаем, а завтра конные сотни и одна батарея дивизиона выступают в преследование противника, – этими словами Ренненкампф закончил совещание, напоследок попросив остаться полковника Губастова – командира Сретенского резервного полка.

С утра летучий отряд после плотного завтрака двинулся на Мерген. Китайцы после разгрома на перевале и гибели командования, практически, не оказывали сопротивления, вследствие чего конная часть отряда Ренненкампфа занимала одно селение за другим, вися на плечах противника.

Пятого августа был занят Мерген, брошенный жителями. Противник силами до четырёхсот солдат и сотни конных попытался оборонять город, укрываясь за стенами домов, но огонь гранатами батареи четырехфунтовок и атака спешенных казаков под прикрытием пулемётов быстро поставили крест на этой попытке. А когда противник побежал и вышел на ровное место, казачья лава довершила разгром.

Летучий отряд захватил три современных орудия Круппа, восемь медных пушек и более тысячи винтовок Маузера, склады другого оружия. Был обнаружен арсенал пороха, который был уничтожен.

– Что скажите, Тимофей Васильевич? – спросил меня Ренненкампф, закончив диктовать доклад о захвате Мергена на телеграфный пункт в Айгуне, а от туда уже курьером направять в Благовещенск. На всём пути нашего отряда генерал пристально следил за тем, чтобы линию телеграфа восстанавливали всеми силами. Связь нужна была, как воздух.

– Блестяще, Ваше превосходительство, и это не лесть. Только вот…

– Что же Вы замолчали?

– Не представляю, что делать с трофеями. Так до Цицикара у нас от Сретенского полка никого не останется. Рассосётся на гарнизоны и команды по доставке захваченного.

Павел Карлович довольно рассмеялся.

– Как-нибудь решим эту проблему, Тимофей Васильевич, – генерал с чувством разгладил усы. – Сколько до Цицикара осталось?

– Чуть больше двухсот вёрст. Судя по картам двести двадцать три, Ваше превосходительство.

– Дождемся приказа из Благовещенска или Хабаровска и двинемся туда, а то генерал Орлов со своим Хайларским отрядом нас опередит, чего мне не хотелось бы, – произнеся эти слова, Рененнкампф зажмурился, как довольный кот после миски со сметаной.

Глава 9. Путь до Цицикара

В Мергенской почтово-телеграфной конторе, где генерал передавал доклад, царил хаос. На полу валялась масса депеш и телеграфной ленты, из аппаратов остался только один, видимо, его не успели увезти, или спрятать куда-то. Из подобранных здесь депеш, многие оказались копиями донесений начальника Айгунского отряда генерала Чжана, и одно из них, адресованное на имя дзяньдзюня или по-нашему генерал-губернатора Шеу, гласило: «Почтеннейший дзяньдзюнь, мы просили у вас в подкрепление две пии, Вы прислали нам только одну. Я занял очень сильную позицию на Хингане и жду атаки русских. Сегодня в том месте, где по расчету должна стать их артиллерия, зарыты четыре фугаса в присутствии офицеров всего отряда, и если русская артиллерия действительно станет на этом месте, то успех, полагаю, будет блестящий».