Отряд (СИ)

– Ваше превосходительство, если бы господин Чан хотел нам навредить, он мог бы с нами легко расправиться ещё два дня назад, когда мы полностью были в его руках. Мне показалось, что Чан Шунь сам сильно расстроен этим известием. Подождём до завтра. Может что-то прояснится, – я неопределённо пожал плечами. – К сожалению, мы отрезаны от телеграфной связи с командованием. А пока летучая почта доберётся до Харбина?! Тем более мы не знаем, где сейчас отряд генерала Сахарова. Хоть у моего неожиданного деверя спрашивай.

– Да, Тимофей Васильевич, я тоже отметил высокую информированность генерал-губернатора, и то, как у него налажена разведка. Получить в течение суток информацию из захваченного нашими войсками города – это дорогого стоит. – Кстати, сколько от Яньцзи до Хуньчуня вёрст?

– Более ста, Ваше превосходительство.

– Удивительные у губернатора солдаты! За сутки проскакать двести вёрст, да ещё нужную информацию разведать. Что на это скажите, господин капитан?!

– Думаю, голубиная почта, Ваше превосходительство. Либо телеграфная линия между Хуньчунем и Яньцзи не нарушена, и на телеграфе в Хуньчуне люди губернатора имеют доступ к аппарату связи. Другого объяснения я не вижу.

– Будем надеяться, что это голубиная почта, а не телеграф, и завтра она нам принесёт положительные сведения. А пока продолжаем выполнять свои обязанности.

Исполнять, так исполнять. В дальнейшем этот день прошёл в привычных трудах и заботах. Правда, был отловлен Бутягиным, который пытался узнать, чем вызван интерес Ренненкампфа к брюшному тифу, и о чём я с ним хотел поговорить с глазу на глаз. Еле отбоярился. Между тем, чуйка всё больше и больше начинала верещать, предупреждая о неприятностях.

Двенадцатое сентября стало днём, когда время тянулось необыкновенно долго. Часы я доставал и смотрел на циферблат столько раз, сколько до этого не смотрел и за месяц. Павел Карлович, с которым пересёкся на завтраке, совещании и обеде, также как и я был взвинчен и не в своей тарелке. Около четырёх часов пополудни он через посыльного вызвал меня к себе. Зайдя в комнату, определённую под совещания, я только начал доклад о прибытии, как его прервал корнет Савицкий, вбежавший с несколькими конвертами в руках.

– Ваше превосходительство, прошу прощения, срочные донесения. Только что прибыла летучая почта от генерала Сахарова.

С этими словами адъютант передал конверты Ренненкампфу. Генерал сначала рассмотрел конверты, затем выбрал первый и вскрыл его. Прочитав депешу, отложил её и конверт в сторону. Такой же участи было подвержено второе послание. Третий конверт остался лежать на столе не распечатанным.

Павел Карлович после прочтения второй депеши молчал около минуты, потом, видимо, что-то решив про себя, произнёс:

– Господа офицеры, отряд генерала Сахарова подойдёт к Гирину через два дня. Господин корнет, передайте моё распоряжение полковнику Ладыженскому, пускай начинает подготовку размещения прибывающего отряда в городе и вокруг его. Вот список подразделений, – генерал передал первую депешу Савицкому и, дождавшись, когда тот выйдет из помещения, продолжил. – Тимофей Васильевич, информация губернатора Чана подтвердилась. Государь, Государыня, Великий князь Георгий Александрович и Великая княгиня Ольга Александровна серьёзно больны. Вам же предписано, как можно быстрее прибыть в Хабаровск в распоряжение генерал-губернатора Гродекова. Это тоже Вам.

Взяв протянутый генералом конверт, вскрыл его, достал телеграфную депешу и пробежал её глазами. Времени это много не заняло. Там было всего пять слов: «Ты нужен. Срочно приезжай. Николай».

Глава 12. Кому выгодно

– Что-то важное? – поинтересовался Ренненкампф, увидев, что я закончил читать депешу.

Я протянул листок генералу.

– Вас можно поздравить, Тимофей Васильевич, – произнёс Павел Карлович, прочитав послание.

– Спасибо, Ваше превосходительство, – стараясь скрыть иронию в голосе, ответил я.

«И полугода на свободе не отгулял, на тебе, опять в дворцовую и аристократическую клетку» – пролетела мысль в голове.

– Наедине, без чинов, – произнёс генерал.

– Благодарю, Павел Карлович, – ответил я, а сам подумал: «Сколько уже общались и под пулями вместе были неоднократно, а вот эту фразу услышал, только после того, как мой командир прочитал телеграмму ко мне от цесаревича».

– Как думаете добираться до Хабаровска? – поинтересовался Ренненкампф.

– Вернее всего, через Харбин. Это где-то тысяча двести вёрст получится. Если с заводными конями, да меняя их на новых, то за две недели, должен добраться, – задумчиво произнёс я, прикидывая маршрут. – Хотя, нет, дольше получится.

– Почему?

– Павел Карлович, я хотел бы попросить Вас отпустить со мной доктора Бутягина. По его словам, с помощью полученного им нового лекарства «пенициллин» ему удалось спасти от смерти двух больных брюшным тифом, от которых отказались лечащие их врачи.