Отсчёт пошел!

— Аминь! — провозгласил пастор.

Что случилось с ней за сегодняшнее утро? Почему она так хочет уничтожить этот цирк? Заглушить радостный вой озверевшей толпы, считающую себя в праве издеваться над тем, кто не может ответить. Прекратить издевательство над животными, на короткий срок выпущенных из клетки, чтобы умереть или тут же вернуться в свою тюрьму, в случае сомнительной победы. Так было всегда, этот мир существовал с самого его рождения, со всеми пороками. Ничего нового ей не открылось, как озарение, как истина. Но уродцы тоже должны улыбаться каждому новому дню, а звери жить на воле. Я права? — спросила себя Лиса.

— Аминь! — повторило множество голосов.

Так пусть же сгорит это дьявольское логово дотла, а ветер унесет его пепел в Великую Пустоту.

— Аминь! — улыбнулась Лиса.

Осталось только уговорить Андре. Этого непримиримого, всегда возражающего ей Андре.

А теперь, когда планы на ночь составлены, а проповедь закончена, можно послушать орган.

Они вышли из собора и расстались с братьями.

— Когда за лошадью придете?

— Погуляем немного, — ответил Андре.

— Посмотрим, как цирк строят, — добавила Лиса.

— Поздно придете, нас не будите.

Как только братья с семьями скрылись из вида, Лиса отвела Андре в сторону и поделилась планом очищения мира от скверны.

— Это лучше чем смотреть на черепаху, — пошутил Андре, — нет, идея, конечно хорошая, но здравый смысл ты привлечь забыла.

— Говори, — недовольно предложила Лиса.

— Как подойти к охраннику?

— Я отвлеку его.

— Если их трое?

Лиса задумалась. Андре довольно улыбнулся и продолжил:

— Если в цирке будут люди? Уборщики, помощники, те же уродцы — всех будем жечь?

— Ну…

— Если попадемся, что тогда?

Стуча сапогами, мимо прошел полицейский караул, ведя в кандалах очередного преступника. Лиса приняла вид смиренной женщины, но как только полицейские отошли, набросилась на брата:

— Ну тогда сам что-нибудь придумай, раз такой умный! У нас только одна ночь.

— Ночью я буду спать.

— А совесть позволит? — презрительно сузила Лиса глаза, — А как перед Богом предстанешь?

И тут за ее спиной раздался голос:

— Простите, тут кто-то собирается помирать?

За спором они не заметили, как к ним подошел органист собственной персоной.

— Извините, что вмешиваюсь, — продолжил музыкант, широко улыбаясь, явно собирающийся предложить очередную шутку, — но на этой неделе у нас скидки — каждому третьему покойнику отпевание бесплатно.

Он искренно рассмеялся, Андре его поддержал. Лиса удрученно вздохнула.

Заметив ее неодобрительную реакцию и немного смутившись, органист продолжил:

— Я вас вижу на службе каждую неделю, очень похвально. И что не уходите, не послушав мою музыку, тоже заметил. Мне, как композитору, это льстит.

— Мы живем на краю Земли, — неохотно произнес Андре, — а там развлечений не очень много.

— Наверстываете упущенное? — улыбнулся музыкант, — Правильно. И как там?

— Где?

— Ну, на краю Земли, я там ни разу не был.

— Лучше, чем в городе.

— Но развлечений не хватает?

— У вас хорошая музыка, — похвалила Лиса, чувствуя, как напрягся брат.

— Ну мы, наверно, пойдем? — Андре взял Лису за руку.

— Колин, — сказал музыкант.

— Простите?

— Меня зовут Колин. Если уж вам нравится моя музыка, я подумал, что вам захочется узнать мое имя. Что бы в следующий раз… так сказать… когда придете… ну, вы поняли?

Неохота быть вежливым, но все же…

— Меня зовут Андре, это моя сестра Елисавета.

— О, нет, — засмеялся Колин и схватился за голову, — я, было, подумал, простите великодушно, что вы супруги, настолько хорошо смотритесь рядом.

Не зная, считать ли это комплиментом, Андре молчал. Лиса решила не вмешиваться в разговор мужчин. Не желая затягивать неловкую паузу, Колин почтительно склонил голову:

— Ну что ж, у нас всех, наверно, есть дела?

— У вас сейчас репетиция? — вдруг предположила Лиса.

— О, нет! Я репетирую с пяти часов утра, когда голова еще свежая, а по воскресеньям, сразу по завершению проповеди, выступление. Поэтому у меня по расписанию сон. Тем более, что сегодня цирк. Хочу успеть выспаться.

— Цирк… — ошарашено спросила Лиса.

Сложно было представить церковного музыканта, кричащего — Убей!!!

— …но там же тигры и собаки…

Она не смогла договорить, но Андре спокойно закончил:

— Рвут друг друга на части.

— О, нет-нет, — замахал руками Колин, — перед вторым актом я ухожу. Хотя и уродцы у меня вызывают скорее жалость, нежели восторг.

— Тогда в чем причина вашего посещения цирка?

— Вот, смотрите, — Колин указал на рекламную тумбу, а точнее, на афишу.

На большом листе бумаги, справа от текста, был изображен клоун, посередине над текстом тигр, с левой стороны — жонглер…

— Это мой старший брат, — пояснил Колин.

…с поднятой головой и разведенными руками, будто беседующий с Богом, под дугой из разноцветных мячиков, застывших в воздухе.

— Игнатий его зовут. Как видите, наша семья рождена под звездой искусства.

— Цирк тоже искусство? — усомнилась Лиса.

— Развлекательное искусство, дорогая Елисавета, — пояснил Колин, — хотя сильные мира сего считают цирк развлечением для нищих и убогих, при этом не чураясь оказать честь своим присутствием.