Отсюда и в вечность

Уорден тогда, конечно, не мог предвидеть, что какой-то дурак из его роты решит покончить жизнь самоубийством. Самоубийство — это было нечто новое. Уордену еще не приходилось иметь дело с таким явлением. Самоубийство в армии считалось более серьезным происшествием, чем убийство. От ротного начальства потребовали множества докладных, и все они имели целью доказать, что во всем виновен сам погибший солдат.

Помимо составления докладных нужно было разобраться в личных вещах погибшего и подготовить их к отправке родным, сделать окончательный расчет по денежному содержанию и вместе с личными вещами погибшего переслать деньги родным, организовать похороны, внести соответствующие изменения в списки личного состава роты и различные ведомости.

В тот вечер, когда Блюм покончил с собой, Уордену удалось выкроить время, чтобы позвонить Карен по телефону. Как только дежурный офицер официально зафиксировал смерть Блюма, Уорден стремглав бросился к телефону, который был в винном магазине, находившемся неподалеку от военного городка. Хозяин магазина хорошо знал Уордена и часто разрешал ему пользоваться своим телефоном. Карен он едва застал дома — она уже собиралась отправляться в город, к нему на свидание.

Сначала она очень рассердилась на Уордена за то, что он осмелился звонить ей по телефону домой. Дело в том, что квартирные телефоны офицеров обслуживались коммутатором гарнизона и операторы любили подслушивать, о чем говорят в офицерских семьях. Поэтому Карен и Уорден избегали пользоваться телефоном, а когда это было необходимо, пользовались условным кодом.

Карен немного успокоилась, когда узнала, что Уорден звонит из винного магазина, но все же заставила его ждать там се звонка, пока она найдет место вне дома, откуда можно было бы спокойно поговорить.

Уорден, конечно, подождал, пока Карен не позвонила ему из городского автомата. Ему было очень трудно объяснить ей, что случилось, потому что в их кодовом языке но предусматривалось такого случая, как самоубийство Исаака Блюма.

— Я попытаюсь закончить всю работу за неделю, — сказал под конец разговора Уорден.

— Это было бы прекрасно.

— Буду ждать тебя там, где всегда, — пообещал Уорден. — И тогда мы устроим настоящее веселье. Там, где всегда. Ты поняла? Через неделю мы встречаемся на том же месте.

— Да, да, — донеслось в ответ.

Уорден повесил трубку и, покачиваясь, вышел из винного магазина, не забыв, как всегда, остановиться у бара и выпить стакан виски. «Если от меня будет исходить запах спиртного, легче будет оправдать неожиданное исчезновение из казармы», — подумал он.

Размышляя о предстоящих делах, о том, что нужно ухитриться закончить все за неделю, Уорден медленно направился назад в городок.

В роте царил хаос. Никто не знал, что делать. Все обращались к Уордену. Он вынужден был за все браться сам, то и дело заглядывая в толстые папки с инструкциями.

Уорден уговорил Холмса послать не письмо, а телеграмму родным Блюма. Телеграмма вернулась с пометкой: «Не доставлена. Адресат выбыл из города».

Уорден расценил это как огромную удачу. Он выиграл по крайней мере две недели, не говоря уже о том, что избежал томительной переписки. Блюма похоронили три дня спустя.

Каждый вечер, ложась в постель около полуночи, Уорден с трудом отгонял от себя мысли о Карен. Что, если взять положенный отпуск и весь месяц провести вместе с Карен?!

Они могли бы поехать на остров Коно или самолетом отправиться в Хило. Они могли бы нанять рыбацкую яхту и провести месяц в море.

Или…

Если она не захотела бы быть на лоне природы, можно было бы отправиться в Мауи. Там Уорден никогда не бывал, но слышал, что это неплохое место для отдыха и развлечений, там множество отличных гостиниц, ресторанов и кафе.

Или…

Или еще что-нибудь. У него еще сохранились шестьсот долларов, которые он выиграл в карты, и Уорден готов был истратить все эти деньги.

А пока он каждую ночь не мог заснуть, молча лежал на своей койке, заложив руки за голову, и строил планы один прекраснее другого.

Не прошло и трех дней после похорон Блюма, как возникло новое затруднение.

Никколо Лева привел в исполнение свою давнюю угрозу и добился перевода в одиннадцатую роту на должность заведующего снабжением.

Уорден составлял для Холмса рапорт о самоубийстве Блюма, когда в канцелярию вошел Никколо и рассказал ему, что его наконец переводят в другую роту.

— Все документы уже готовы и подписаны. Осталось подписаться только мне. Капитан Гилберт остановил меня вчера во дворе и показал приказ. Полковник Дэвидсон обещал ему обо всем договориться со стариной Делбертом. Я и сам не ожидал, что у меня все так быстро получится. Мне казалось, что Джейк не согласится. Но теперь уже, кажется, все позади.

Уорден, которому нужно было закончить составление целой кучи документов к следующему дню, тяжело вздохнул и, глядя прямо в глаза Лева, сказал:

— Ну и время же ты выбрал для перехода.

— Знаю, — тихо согласился Лева. — Но другой возможности у меня не будет.

— Новое штатное расписание вступает в силу через неделю. Два вагона с новыми нашивками уже прибыли на склад.

— Ну и что?