Отступник

Я вышел из Небывальщины и вернулся на аллею позади старого завода мясных продуктов, не встретив ничего, кроме жуткой атмосферы. В Чикаго было между третьим и четвертым часом утра, самый темный час ночи. Голова просто разрывалась, и между физической травмой, которой одарил меня перевертыш, энергией, которую мне пришлось израсходовать в течение предыдущего дня, и парой переходов на территории зимней страны чудес, я просто чертовски устал.

Я прошел пять кварталов до ближайшего отеля с парковкой для такси, нанял машину и вернулся в квартиру. Когда я только открывал бизнес, я не думал, что придется пожертвовать своим сном, чтобы не отставать от расследований. Тем не менее, в мои двадцать я не был больше ребенком. Я приучил себя к режиму. Я не смог бы помочь кому-нибудь, если бы бегал изнуренным или сделал критическую ошибку, из-за того, что слишком устал, чтобы думать четко и логично.

Мистер, мой серый кот без хвоста, вылетел из темной квартиры, едва я открыл дверь. Он обрушился на мои ноги, до смерти напугав меня, и едва не столкнув меня на задницу. Он был почти тридцатифунтовым котом, и каждый раз, когда он подобным образом приветствовал меня, я вспоминал об этом.

Я наклонился, чтобы схватить его прежде, чем он вылетит наружу, и устало заполз в квартиру. Без Мыша в ней было пусто и гораздо тише. Не поймите меня неправильно: я и Мистер долгие годы были единственными обитателями, до того как не появилась псина. Он внес значительные корректировки, чтобы мы оба привыкли разделять наше маленькое местечко с монструозной, дружелюбной половой шваброй, и его внезапное отсутствие было заметным и некомфортным.

Мистер, тем не менее, лениво побрел к миске Мыша, съел подушечку корма оттуда, а потом спокойно перевернул миску, рассыпав корм по всему полу кухни. Затем он прошел к тому месту, где обычно лежал Мыш, и роскошно развалился. Так что может быть так было только для меня.

Я сел на диван, сделал звонок, оставил сообщение, и затем обнаружил в себе полное отсутствие амбиций для того, чтобы преодолеть путь в спальню, снять простыни, пропитанные кровью Моргана, и застелить свежие, прежде чем засну.

Вместо этого я просто растянулся на диване и закрыл глаза. Сон настиг меня мгновенно.

*

Я не шевелился до тех пор, пока входная дверь не открылась, и вошла Мерфи, держа амулет, который позволял ей проходить мимо моих оберегов. Наступило утро, и бодрящие лучи солнечного солнца проскальзывали в окна.

— Гарри, — сказала она. — Я получила твое сообщение.

Или по крайней мере, я думал, что она сказала. Мне понадобилась пара попыток, прежде чем я смог открыть глаза и сесть.

— Подожди, — сказал я. — Подожди.

Я поволочил ноги в ванную и собрал вещи, затем брызнул холодной воды на лицо и вернулся в гостиную.

— Хорошо. Думаю, теперь я смогу понимать человеческую речь.

Она одарила меня кривой улыбкой.

— Выглядишь словно утреннее дерьмо.

— Я всегда так выгляжу, пока не накрашусь, — невнятно пробормотал я.

— Почему ты мне не позвонил? Я решила сразу же наведаться.

— Спать надо, — сказал я. — Утро добрым не бывает.

— Я фигурально.

Мерфи вытянула из-за спины бумажный пакет и положила его на стол.

Я открыл его. Кофе и пончики.

— Девчонки-копы такие горячие, — пробормотал я.

Я толкнул к ней документы Пибоди через весь стол и начал жадно набивать рот, поглощая завтрак.

Мерфи пробежалась по ним, нахмурившись, и через несколько минут спросила:

— Что это?

— Папка со Стражническим делом, — сказал я. — Которую ты не видела.

— Покажите масть,[7] — пораженно сказала она. — Почему мне нельзя это видеть?

— Потому что это все, что есть у Совета об убийстве ЛаФортиера, — сказал я. — Надеюсь, что-нибудь приведет меня к настоящему плохому парню. Две головы лучше, чем одна.

— Понятно, — сказала она. Она достала ручку и блокнот из кармана штанов и закрепила их в зоне досягаемости. — Что мне следует искать?

— Что-нибудь из ряда вон выходящее.

Она подняла страницу.

— Кое-что здесь, — сказала она сухим тоном. — Жертве было двести семьдесят девять лет, когда он скончался.

Я вздохнул.

— Просто ищи то, что выпадает из общей картины.

— А, — произнесла она осведомленно.

Затем мы оба замолчали, и углубились в чтение документов дела.

Морган дал мне точные сведения. Несколько дней назад, Страж, несшая службу в Эдинбурге, услышала шум в покоях ЛаФортиера. Она вызвала подмогу, и, когда они вломились внутрь, нашли Моргана, склонившегося над еще теплым трупом ЛаФортиера с орудием убийства в руках. Он был в замешательстве и утверждал, что не знал, что случилось. Оружие соответствовало ранам на теле ЛаФортиера, и кровь тоже. Морган был заключен в тюрьму, и тщательное расследование привело к тому, что был обнаружен скрытый счет в банке, на который было переведена чертова уйма денег. Дальше следовало, что Моргану удалось сбежать, тяжело ранив трех Стражей.

— Могу я кое-что спросить? — произнесла Мерфи.

— Конечно.

— Одна из тех вещей, из-за которых люди с осторожностью относятся к тому, чтобы выпустить пулю в чародея, это смертельное проклятье, верно?