Читаем Отсутствующая структура. Введение в семиологию полностью

3) Предположение о том, что всякий код базируется на других кодах, более элементарных, и что путем последовательной перекоди­ровки всякое сообщение может быть сведено к единственному и пер­воначальному коду, который составляет истинную Структуру всякой коммуникации, всякого языка, всякой культурной деятельности, вся­кого акта сигнификации, от артикулированного языка до тех гораздо более сложных синтагматических цепей, каковыми являются мифы, от словесного языка до языка кухни или моды.

А теперь посмотрим, каковы наиболее важные понятия серийного мышления.

1) Всякое сообщение ставит под вопрос код Всякий акт речевой деятельности есть спор о возможностях порождающего его языка. В пределе: всякое сообщение полагает собственный код, всякое про­изведение возникает как лингвистическое обоснование самого себя, спор о своей собственной поэтике, как высвобождение от всяческих пут, которыми его заблаговременно старались опутать, как ключ к собственному прочтению.

2) Поливалентность ставит под сомнение универсальную значимость двухмерных картезианских осей, вертикальной и горизонталь­ной, осей выбора и комбинации. Серия как констелляция представля­ет собой порождение неограниченных возможностей выбора. Арти­куляцию крупных синтагматических цепей (таких как музыкальные "группы" Штокхаузена, action painting, языковой элемент, изъятый из какого-то контекста и помещенный в качестве нового элемента арти­куляции в дискурс, где берутся в расчет значения, вытекающие именно из целого, а не первоначальные означаемые, бывшие элементами-син­тагмами в своем естественном окружении и т. д.) можно мыслить как совершающуюся на основе других артикуляций, взятых в качестве исходных.

3) И наконец, если и действительно в основе всякой коммуникации лежит некий Пра-код, обуславливающий всевозможные культурные обмены, то для серийного мышления особое значение приобретает выявление исторически сложившихся кодов и критический их пере­смотр с целью порождения новых форм и способов коммуникации. Пер-

310

вая и главная цель всякого серийного мышления состоит в том, чтобы стимулировать развитие кодов, вписывая их в историю и открывая новые коды, а не отступать все больше и больше назад, в глубину, к исходному порождающему коду, к Структуре Следовательно, серий­ное мышление призвано делать историю, а не заниматься поисками внеисторических оснований коммуникации. Другими словами, в то время как структуральное мышление призвано открывать, серийное мышление призвано производить

После того как мы установили эти различия, становятся более понятными упреки, которые Леви-Строс адресует серийному мышле­нию, имея на то некоторые основания. Обратимся еще раз к тексту Леви-Строса для того, чтобы посмотреть, действительно ли мы имеем дело с непримиримыми позициями, или можно отыскать компромисс, которого Леви-Строс, по-видимому, не допускает 86.

II. Леви-Строс как критик современного искусства

II.1.

Рассуждения Леви-Строса начинаются сравнением живописи со словесным языком

"Живопись можно назвать языком только в той мере, в какой она, как всякий язык, представляет собой особый код, единицы которого образуются путем сочетания других менее многочисленных единиц, определяемых более общим кодом". Однако "в артикулированном языке первый код, единицы которого не обладают собственным зна­чением, выступает для второго как средство и способ означивания, так что сам процесс означивания оказывается ограниченным одним уровнем. Это ограничение отменяется в поэзии, которая возвращает­ся к первому коду с тем, чтобы, совмещая его со вторым, наделить значением Поэзия имеет дело с интеллектуальной операцией означивания посредством слов и синтаксических конструкций, но одновре­менно — с их эстетическими свойствами, потенциальными элемента­ми другой системы, которая подтверждает установившиеся значения, видоизменяет их или перечеркивает. И то же самое в живописи, в которой оппозиции форм, цветовые оппозиции выступают в качестве смыслоразличителей, зависящих одновременно от двух систем: систе­мы интеллектуальных значений, сложившихся в общем опыте и явля­ющихся результатом расчленения чувственного опыта и организации

86 Ниже цитаты из С. Lévi-Strauss, Le cruda e il catto, cit., "Ouverture", pagg.38-44 Частичный перевод см К Леви-Строс Сырое и вареное В кн. Семиотика и искусствоведение Цит. М. 1972 С 25—49 и сл.

311

его в объекты, и от системы изобразительных значимостей, обретаю­щих значение только на фоне первой системы, которую она модули­рует и в которую она включается...

... Итак, становится ясно, почему абстрактная живопись и, шире, все направления изобразительного искусства, объявляющие себя не­фигуративными, утрачивают способность что-либо означать: они от­казываются от первого уровня членения, надеясь просуществовать за счет второго".

Перейти на страницу:

Похожие книги

САМОУПРАВЛЯЕМЫЕ СИСТЕМЫ И ПРИЧИННОСТЬ
САМОУПРАВЛЯЕМЫЕ СИСТЕМЫ И ПРИЧИННОСТЬ

Предлагаемая книга посвящена некоторым методологическим вопросам проблемы причинности в процессах функционирования самоуправляемых систем. Научные основы решения этой проблемы заложены диалектическим материализмом, его теорией отражения и такими науками, как современная биология в целом и нейрофизиология в особенности, кибернетика, и рядом других. Эти науки критически преодолели телеологические спекуляции и раскрывают тот вид, который приобретает принцип причинности в процессах функционирования всех самоуправляемых систем: естественных и искусственных. Опираясь на результаты, полученные другими исследователями, автор предпринял попытку философского анализа таких актуальных вопросов названной проблемы, как сущность и структура информационного причинения, природа и характер целеполагания и целеосуществления в процессах самоуправления без участия сознания, выбор поведения самоуправляемой системы и его виды.

Борис Сергеевич Украинцев , Б. С. Украинцев

Философия / Образование и наука
Невидимая Хазария
Невидимая Хазария

Книга политолога Татьяны Грачёвой «Невидимая Хазария» для многих станет откровением, опрокидывающим устоявшиеся представления о современном мире большой политики и в определённом смысле – настоящей сенсацией.Впервые за многие десятилетия появляется столь простое по форме и глубокое по сути осмысление актуальнейших «запретных» тем не только в привычном для светского общества интеллектуальном измерении, но и в непривычном, духовно-религиозном сакральном контексте.Мир управляется религиозно и за большой политикой Запада стоят религиозные антихристианские силы – таково одно лишь из фундаментальных открытий автора, анализирующего мировую политику не только как политолог, но и как духовный аналитик.Россия в лице государства и светского общества оказалась совершенно не готовой и не способной адекватно реагировать на современные духовные вызовы внешних международных агрессоров, захвативших в России важные государственные позиции и ведущих настоящую войну против ее священной государственности.Прочитав книгу, понимаешь, что только триединый союз народа, армии и Церкви, скрепленный единством национальных традиций, способен сегодня повернуть вспять колесо российской истории, маховик которой активно раскручивается мировой закулисой.Возвращение России к своим православным традициям, к идеалам Святой Руси, тем не менее, представляет для мировых сил зла непреодолимую преграду. Ибо сам дух злобы, на котором стоит западная империя, уже побеждён и повержен в своей основе Иисусом Христом. И сегодня требуется только время, чтобы наш народ осознал, что наша победа в борьбе против любых сил, против любых глобализационных процессов предрешена, если с нами Бог. Если мы сделаем осознанный выбор именно в Его сторону, а не в сторону Его противников. «Ибо всякий, рождённый от Бога, побеждает мир; и сия есть победа, победившая мир, вера наша» (1 Ин. 5:4).Книга Т. Грачёвой это наставление для воинов духа, имеющих мужественное сердце, ум, честь и достоинство, призыв отстоять то, что было создано и сохранено для нас нашими великими предками.

Татьяна Васильевна Грачева , Татьяна Грачева

Политика / Философия / Религиоведение / Образование и наука