Оттенки тьмы

Выставил, начал поворачивать, затаив дыхание.

Что-то есть…

Снайпер!

Точно. Камуфляж не слишком подходящий, да он и не скрывается почти. Вон, дергается как…

Как… помешанный?

В принципе ничего не мешало снять его одним-двумя выстрелами. Но Дед – решил брать его живым. Его просто заинтересовало все это.

Винтовку за спину. В «Осу» – он вставил два патрона световых и два с резиновыми пулями. «Оса» была у каждого сотрудника СОБРа – не худшее оружие. Часто бывает нужно.

На всякий случай проверил и пистолет. Ну… с богом…

Ему удалось подобраться на двадцать метров – прежде чем снайпер заподозрил неладное.

Из «Осы» он выпустил один за другим все четыре заряда и, поднявшись, с матом бросился на снайпера…

Не успел немного. Снайпер уже целился… он упал… перекатился – пуля миновала. Пять метров. Перезарядить снайпер не успел – Дед снес его с ног. Ударил пару раз, принялся вязать…

От снайпера пахло так, что рядом находиться было невозможно. От них тоже духан, но тут…

– Ты что, не моешься?

Снайпер не ответил…

– Ты кто вообще?

Дед понял, что снайпер – украинский, и кабанчик вполне богатый. Две винтовки – М4 короткая и какой-то снайперский карабас, болтовой – но по виду как полуавтомат и из винтовочных магазинов питается. Триста восемь, как у него.

Снайпер кашлянул.

– Ну, чо мне с тобой делать?

– Пить есть?

Снайпер говорил по-русски почти без украинского акцента. Дед достал из держателя полулитровку, свернул крышку. Снайпер жадно присосался, выпил все. Дед наблюдал.

– Ты зачем в меня стрелял?

* * *

– Что ты тут делаешь?

– Я… я не хотел.

– А не хотел – на фига стрелял?

Снайпер посмотрел на Деда – в глазах стояла какая-то боль.

– Я… не хотел. Я люблю ее, понимаешь?

Что за пурга.

– Кого ты любишь?

– Катьку. Она правда… хорошая. Готовит хорошо.

– И что ты с ней сделал?

Снайпер улыбнулся.

– Я ее убил. И того хачика тоже. Но она сама виновата, понимаешь?

Полный….

– Тебя как зовут?

– Ваня.

– Ваня, – Дед забросил за спину обе винтовки, – ну пошли, Ваня…

– Знаешь… она очень хорошая.

– Знаю. Знаю…

Айварус «Литва»

Обыкновенный фашизм

Самое страшное в фашизме не его ложь, а его правда.

А. М. Мелихов

Нельзя забывать и нельзя никак оправдать того факта, что национал-социализм был искрометной революцией энтузиастов, настоящим немецким народным движением, которому были свойственны неведомые ранее масштабы духовного подъема, веры и громадного всеобщего воодушевления…

Томас Манн

Айварус Литва был литовским фашистом. Он этого не скрывал и даже гордился этим…

Он вырос в стране, вошедшей в Европейский союз, и с самого детства знал, что есть полноценные люди, а есть не совсем полноценные. Потому что так рассказывала учительница на уроках истории. Вообще-то она не говорила «полноценные» и «неполноценные», она говорила – коммунистические дикари. Термин «расово неполноценные» Айварус почерпнул сам, изучая труды Генриха Гиммлера.

А так как в европейской стране Литве труды германских нацистов не продавались, он съездил за ними во Львов, где они лежали свободно на книжных развалах. Заодно познакомился с местными националистами и нашел их вполне расово полноценными. Только пьют много.

До 2014 года все это было как-то… подспудно, что ли. Собирались, пили пиво. Слушали песни группы «Диктатура»…

Вижу я красное пламя,Горит Шальчининкайский район,Бушует огненная чума,Время поляков истекло.Близится священная война,Если будете здесь, не сбежите от чумы,Не наступит другое утро,Судьба поляков предрешена.Кончилось посеянное поляками семя.

Говорит печально надруганное семя.Поляки все уже повешены,Зарезанные русские валяются под забором,Евреи уже горят в печи,Только настоящие литовцы все живы.Время навести порядок в Вильнюсе,Высоко поднять железную руку,Время для решающего боя с русскими,Два варианта – и станешь свободным.Сами недовольны, так почему их не убиваете?Не будьте как свиньи в дерьме, литовцы!Когда инородцы найдут свое место,Город наш будет чистым.Наконец погибнут тысячи русских,И Вильнюс снова будет только нашим.