Оттенки

Они помолчали. Затем Кулно спросил:

— Откуда ты взял денег на переезд, у тебя же ни гроша не было?

— Тикси дала.

— И ты принял? Неужто не было стыдно?

— Нисколечко.

— Ты же знаешь ее заработки, для денег Тикси нашлось бы место и получше, чем твой карман.

— Мне это и в голову не пришло.

— Вот счастливый характер, — сказал Кулно Мерихейну, кивая на приятеля.

— Вы случайно не поэт? — спросил Мерихейн у Лутвея.

— Пока что мне было недосуг стать поэтом, — ответил молодой человек.

— Он всегда весел, всегда спокоен, зачем ему писать стихи, — заметил Кулно. — Он твердо верит, что и без гроша за душой найдет себе кров и пищу.

— Такая вера многого стоит, господин Лутвей, и, чтобы она сейчас, в трудный для вас момент, не пошатнулась, делаю вам предложение: перебирайтесь ко мне. Правда, у меня всего одна комната, но у нее три ниши, в итоге получается квартира из четырех комнат, и все они пустые, почти совершенно пустые. В нишу побольше могли бы вселиться вы, мне хватит и маленькой, а сама по себе комната будет гостиной. Денег за квартиру я с вас не возьму, мне достаточно вашего беспечного настроения.

— Думаешь, ты сможешь хоть что-нибудь делать, живя с ним? — спросил Кулно.

— В том-то и суть, что я и так ничего не делаю, — ответил Мерихейн.

— Я согласен, — сказал Лутвей. — Когда можно переезжать?

— Да хоть сегодня ночью, если хотите.

— Прекрасно! Кулно, есть у тебя деньги? Обмоем новую квартиру.

— Давайте-ка лучше устроим новоселье в самой новой квартире, — предложил Мерихейн. — Позовите еще кого-нибудь из друзей.

— А женщин можно? — спросил Лутвей.

— Только молодых, — ответил Мерихейн. — И чем легкомысленнее, тем лучше.

— В таком случае я приведу Тикси, — сказал Лутвей.

— Кто такая Тикси? — поинтересовался Мерихейн.

— Это тайна, — ответил Кулно. — Большая тайна. Когда увидишь, поймешь.

— Что ты со мною, стариком, в прятки играешь! — Мерихейн усмехнулся.

— Кто знает, на что вы, поэты, способны, — засмеялся в ответ ему Кулно.

6

Проснувшись на следующее утро на скрипучем диване, Лутвей услышал, как Мерихейн сказал прислуге:

— Может быть, сегодня вы немного задержитесь, молодой человек проснется, захочет поесть.

Хлопнула дверь, вероятно, это ушел Мерихейн.

Лутвей хотел взглянуть, сколько времени, потянулся было рукой к карману жилета, но вспомнил, что отнес часы в ломбард.

В комнате было довольно прохладно. О том, что квартира холодная, Мерихейн дал понять Лутвею еще вчера, — перед тем как пойти спать, он сложил на стуле возле постели молодого человека все из оказавшегося под рукой, чем можно было укрыться. В доме Хелене было теплее.

Лутвей попытался снова заснуть, но это ему не удалось. Волей-неволей пришлось подняться с постели.

— Сколько времени? — спросил он у прислуги.

— Не знаю, господин унес часы с собою.

— Мои остановились.

— Должно быть, девятый час, господин уходит на службу в восемь.

— Чем он занимается?

— Господин же — писатель.

Последнее слово женщина произнесла с подчеркнутой почтительностью и добавила:

— Господин вернется не раньше вечера, он дома не обедает. А иной раз припозднится, так и ночью придет. Я разведу примус к восьми часам, а выходит, вовсе без надобности.

— А хозяин ваш богатый?

— Господам самим лучше знать. — Женщина усмехнулась.

— Стало быть, он возвратится только вечером, в восемь часов?

— Да, к восьми часам я развожу примус.

Лутвей тоже решил вернуться домой к вечеру. Но получилось иначе. Около двух часов дня он встретил на улице Тикси и захотел показать девушке свою новую квартиру. Тикси сопротивлялась, ссылаясь на недостаток времени, но в конце концов все же позволила увлечь себя в чердачную комнату, собираясь войти туда только на одну минутку.

— Как? Ты живешь не один?! — воскликнула Тикси, едва переступив порог комнаты, вид у нее при этом был явно разочарованный.

— Нет, не один.

— С кем же?

— Отгадай.

— С Кулно?

— Не болтай глупостей, ты же знаешь, где квартирует Кулно.

— Кто же с тобой живет? Скажи!

— Слушай и удивляйся: Андрес Мерихейн.

— Что? Мерихейн?

Тикси даже ухватилась рукой за Лутвея.

— Собственной персоной, — подтвердил Лутвей.

— Говорят, Кулно вчера подложил ему свинью.

— Кто это тебе сказал?

— В городе говорят.

— Ого, значит, история эта уже и до тебя дошла, только, как водится, в искаженном виде.

— А как ты сюда попал?

— Я и сам хотел бы это знать. Наверное, я обязан этим Кулно, он хорошо знаком с Мерихейном.

Тикси расхаживала по комнате, заглядывая во все углы и закоулки. Наконец девушка сказала:

— У вас четырехкомнатая квартира.

— Мерихейн считает свою квартиру однокомнатной.

— Как так?

— Говорит, что у него одна комната, он называет ее залом, просто у комнаты этой — три ниши. Посмотри сама, дело обстоит именно так. В одной нише живу я, и это, по чести говоря, — кухня, даже плита стоит. Когда на кухне готовится пища, ароматом ее можно наслаждаться во всех уголках квартиры, а когда Мерихейн спит в своей нише, я могу слышать его поэтический храп.

— Он громко храпит?

Этого Лутвей не знал и потому продолжил свои разъяснения: