Отверзи ми двери

- Вы знаете, - продолжал Кирилл Сергеич, - есть вещи, которые не любовью не поймешь, - как бы услышал Кирилл Сергеич его, - которые объяснить, доказать невозможно. Ну попробуйте объяснить, почему вы любите того или иного человека, женщину? Ну знаете, твердо знаете о ее слабостях, пороках, непорядочности, пусть развратна - любите! И здесь дело совсем не только во влечении, то есть в вашей слабости. Или, что такое материнская любовь? Ну явный же мерзавец сын, ничтожество, самовлюбленный эгоист. И не какой-нибудь пропащий - там жалость, это другое, а пусть преуспевающий по жизни, внешне благополучный, за него житейски бояться нечего - но скверный человек. И она это знает, отдает себе отчет - но любит! Инстинкт? Пусть она мыслящий человек, умница, способна саму себя, свои душевные движения анализировать, контролировать, слышать - не сможет объяснить. Здесь нет и не может быть доказательств, ибо это вопреки разуму, рассудку - это высшее, дано человеку, то, в конечном счете, чем он отличается от всякой иной твари. Не зря ж и любовь к Богу, ко Христу, недоказуема и не нуждается в доказательствах, это вам так, что ль, Костя говорил? Только у него все противоречиво, не сходится, это и есть первый признак внутреннего распада, падения. Дьявол и есть противоречие... - сказал он с горечью и махнул рукой. - А здесь не объяснишь, потому Бог - это и есть любовь. Как ты ее объяснишь?.. Это я о России, потому что так дорого в вас это вот главное ваше чувство, и ведь оно подвергает себя такому страшному искушению! Но у вас именно голова работает, вы все время пытаетесь объяснить свои чувства, страдания, комплексы, хоть и тут, надо думать, не так все просто, но вы все равно рассуждаете, бьетесь, доказываете... А здесь нет и не будет доказательств. Ибо все факты, а я бы мог вам еще в тыщу раз более страшного рассказать - ну как против них устоит любовь, самая на свете хрупкая вещь! Но ведь только она истинна?.. Знаете что, Лев Ильич, вы не замерзли?.. Здесь хорошо разговаривать, а мне уходить надо. У меня сегодня нет службы, у нас, кроме меня, два священника, но я сегодня должен быть в одном доме, люди соберутся - такая беседа о христианстве. Интеллигенты - сомневающиеся, негодующие и просто любители поболтать, всякие бывают. Но польза несомненно есть... Я сейчас позвоню, что не могу быть, или, мол, буду попозже, а то они ждут...

- Что вы, как же, раз ждут. Может, у вас еще когда будет время...

- Нет, нет, - перебил Кирилл Сергеич. - И разговору про это нет... Вон, кстати, автоматы...

Они пересекли бульвар, перешли улицу, остановились возле телефонных будок. Кирилл Сергеич вытащил записную книжку.

- У вас нет монеток? - спросил Лев Ильич. - Я без гроша остался, на работу бы позвонил и Маше - кто меня там разыскивает?..

Он набрал редакцию, машбюро.

"Ой, как хорошо! - откликнулась Таня. - А к вам через час зайдет товарищ. Он уже второй раз звонит, я сказала, чтоб к концу дня."

- Какой товарищ?

"Говорит, Федя..."

- Федя? Какой еще Федя?.. А? Фамилии не сказал?.. Ну пусть завтра, что ль, позвонит, а может я и сегодня успею, к самому концу или чуть попозже. Ты не задержишься?

"Наверно. Не знаю еще. И Крон про вас спрашивал."

- Ну и ладно. Пусть спрашивает. Скажи, звонил, что, мол, пишет. Да что хочешь, то и скажи. Как у тебя?

"Ничего. Все так же. Опять вдвоем с Лидой. Ушел тот артист, как вы и сказали. А вы-то как, где?"

- А нигде... Да, - вспомнил он, - я с отцом Кириллом сейчас, хочешь поговорю про тебя?

"Ой! - испугалась Таня. - Даже не знаю... Спросите, можно к нему прийти? Хорошо?.."

Он набрал номер Маши.

"... Слава Тебе, Господи, объявился. Что с тобой? Позвонил бы хоть. А тебя Вера разыскивает."

- Вера?

"Очень нужен. И телефон оставила. Запиши."

- Я запомню.

"Ну как ты, что?.."

- А знаешь, Маша, я с Игорем познакомился. С твоим Игорем. Я и подумать не мог, что у тебя такой парень...

"Ну конечно, ты про меня чего только не думал. Парень как парень. Дурачок еще."

- Я приду, Маша, обязательно. Я тут с отцом Кириллом.

"А!.. Ну, слава Богу. Вы не у наших ли были? Как там?"

- Плохо. Хоть мне-то и хорошо было. Но я все про себя...

Кирилл Сергеич рядом все еще разговаривал. Лев Ильич подумал и набрал третий номер.

"Алло? - услышал он. - Веру?.. Сейчас, будет вам Вера..."

"Лев Ильич! Господи, как хорошо!.. - Странно как, мелькнуло у Льва Ильича, ну все мне рады, надо ж! - Ты мне очень, очень нужен..."

- Прости меня... - начал было Лев Ильич. - Впрочем, это не оправдание, но я...

"Перестань, какое прости! Я, понимаешь, я хочу тебя видеть. И хочу, и нужно, - повторила она. - Приходи сейчас."

- Сейчас не могу.

"А когда можешь?"

- Попозже.

"Записывай адрес... Я у подруги. И ночевать здесь буду. Приходи в любое время, хоть в двенадцать часов... Записал? Придешь?"

- Приду, - сказал Лев Ильич и повесил трубку...

- Поговорили? - смотрел на него Кирилл Сергеич.

- Чудеса какие-то - всем я вдруг нужен оказался, все мне рады... А вам... надо идти?

- Надо, - сказал Кирилл Сергеич. - Только я не пойду, или... видно будет. Двинулись?