Овчарка

– Нет, но… так близко вчера мы не общались.

– Я вчера тебя возненавидела, честно тебе говорю. После того, что ты выгнала Челс… просто…

– Я всё понимаю… приму, если ты скажешь, что не готова даже разговаривать со мной. Я правда всё пойму и не буду обижаться. Я не из таких, Вероника. Я из таких, что всё понимают… можешь поверить. Правда. Обещаю, всё будет хорошо… я пойму, если ты больше никогда не захочешь меня видеть… для некоторых ведь собаки важнее людей… оно и ясно. Многие собаки лучше всех людей на земле, причём вместе взятых… например, я и Челси. Челс намного лучше. И я… я… я… не напрашиваюсь на комплименты, я в самом деле так думаю… правда… извини, если обидела. Я не хотела… ладно, прости.

– Энн… я буду с тобой общаться, слышишь? Всё хорошо. Я буду с тобой общаться. Могу сказать это ещё миллион раз, я просто хочу, чтобы ты поверила в это. Энни, я тебя не брошу. Мы теперь подруги.

По щеке холодной Энни потекла тёплая слеза. Девушка улыбалась. Улыбалась и плакала. Уже не одна слеза пробежала по щеке тренерши, их уже было превеликое множество. А Верка тоже улыбалась. Челси же не переставая, тёрлась об одну и об другую. Она признала Энн. Признала её своей. Признала, что та её не обидит. Но Вера и Энн не обращали внимания ни на что. Ни на то, что все ученицы со своими собаками пришли в зал, ни на что-то другое. Они сидели на полу, держась за руки, и смотрели друг на друга. Вероника чувствовала тогда, что нашла свою подругу. Причём лучшую. Да, именно лучшую подругу. На тот момент девушке казалось, что её лучшая подруга, что была до знакомства с Энни, просто не была ЛУЧШЕЙ ПОДРУГОЙ. Значит, всё правильно, что дороги Сашки и Вероники разошлись… Верка смотрела на плачущую Энн и никак не могла понять, искренние ли её чувства, но смотря девушке в глаза, Вероника могла сказать «Да. Да, чувства Энни искренние!». Да… и после этих мыслей Вера тоже разразилась слезами. Они плакали, всё также держась за руки. Пять минут. Пять минут прошло от урока. Но девчонкам было всё равно. Сердце Вероники колотилось, и она ревела. Не знала, как ещё выразить свою радость… только лишь слёзы. Вера будто бы разучилась говорить, и лишь эмоции могли показать то, что Вероника действительно чувствовала в тот момент. Верка соврала, если бы сказала, что это была радость… это не была радость… это было что-то безумное. Что-то, что она никогда не чувствовала. Это было больше, чем радость. Намного больше. Верка и Энни молчали, пока доберман не позвонил в звонок, и две девушки не услышали возмущённые вопли озлобленных учениц.

Вероника Доричева и Энни, чьей фамилии Вера пока не знала, поднялись с пола. Затем они кивнули друг другу и пошли в зал.

– А ты точно знаешь все команды?– спросила Верка, когда девушки уже шли к другим девчонкам.– Или соврала?

– А зачем мне врать?– вопросом на вопрос ответила Энн.

– Ну, знаешь ли, я не знаю. Правда не знаю. Да… я без понятия. Хочу тебе верить, да пока что не могу… мы и знакомы два дня.

– Зато я теперь знаю, что ты меня боишься.

– Больше не боюсь!!!

– Скажи как тебя зовут… ещё раз. Сто шесть учениц и сто шесть учеников, всех не смогу перечислить… имена, точнее, не запоминаю… прости уж.

– Вероника Доричева. А скажи-ка свою фамилию!

– Подожди… нет… не скажу пока.

– Почему?

– Никому не говорю, а тебе говорить лишь одной будет глупо.

– Жаль… очень жаль, я не думала о том, что ты не скажешь… слушай, Энни, она что, ну, фамилия твоя, она что, ужасная? Некрасивая такая, что ты её стесняешься?! Серьёзно? Почему и зачем?! Знаешь, не стесняйся!!! У каждого может быть какая-то не очень красивая фамилия, однако это не повод для грусти и печали… а также скрытия этой фамилии… не фамилия делает человека замечательным, а человек эту фамилию. Она не имеет никакого значения. Я не позволю никому над тобой смеяться, Энни!!!

Затем девушки замолчали.

– Вороньева.-молвила Энн, когда девушки уже подошли к двери в зал с ученицами и их собаками.– Моя фамилия- Вороньева. Меня зовут Энни Вороньева.

Вероника обняла Энн, и после объятия Энни и Вера вошли в зал. Вероника придерживала Челси за её ошейник.

Глава 8 Тренировка. Обучение командам

В зале собралось много девушек. Намного больше, чем на прошлом занятии. Все галдели и осуждали Энн… Вера даже не знала, как себя вести. Видя Энни потерянной, Вероника совершенно не понимала, что дальше нужно было делать. Верка безумно тогда сочувствовала Энн, но поняв, что той не нужна помощь, она встала к другим девушкам. Вероника Доричева чувствовала себя потерянной, но увидев знакомое Машкино лицо, ей стало легче. Вера взглянула на Энни и улыбнулась ей. Вскоре и тренерша улыбнулась, глядя на Веронику. Она, Вера, знала, что это именно так… что это ей… что эта улыбка предназначена Верке. И никому другому. И Вероника улыбалась лишь Энн, и больше никому другому.