Ожидай странника в день бури

Жрица понимала и любила Богиню, мудрую в правлении, верную в любви к Осирису и к людям, вечную мать жизни и всех живых. Как ей хотелось проникнуть сквозь завесу тайны, окружавшей Осириса и Изиду!.. Богиня в простой лодке из тростникового папируса поплыла на поиски своего мертвого мужа, а сына родила в боли, печали и одиночестве в болотах Дельты. Принимая обличье птицы, издавая тоскливые крики, неустанно кружила она, защищая божественного ребенка Гора от Бога зла и тьмы Сета.

Когда же младенец Гор возмужал и преисполнился Силы, мать его Изида не позволила ему уничтожить Сета, ибо без разрушения нет нового цикла...

На подножии статуи Богини вырезана надпись: «Я – все, что было, что есть и что будет, и мое покрывало не поднимал ни один человек».

– О Богиня, голос которой достиг Ладьи Миллионов Лет, дух далекой Звезды! Пусть Диск прекратит свой ход и остановится, пусть с ладьи сойдет Тот, вооруженный Великой Властью, то есть Словом, повеление которого полностью и без промедления исполняется любым богом, духом, демоном, человеком и всякой вещью, как одушевленной, так и неодушевленной, на небесах, земле и в Мире Ином. Молю тебя, обратись к его Мудрости, спроси ответа!

Богиня безмолвствовала.

– В чем смысл моего земного Пути? Что повелевает мною? Я познала бесчисленное множество вещей, но не все. Огонь любовной страсти иссушает мысли, – отдаться ли мне этому влечению, раз Боги так возжелали?

Лик статуи неуловимо изменился. Тийна ощутила, как неведомые силы словно сомкнулись в ее теле... колени подогнулись, и она медленно опустилась на устланный леопардовыми шкурами пол... Едва дымились нефритовые курильницы, полная тишина воцарилась в святилище.

– Слушай меня, не бойся, не бойся! Никакое зло не может пасть на тебя, ибо в тебе сущность того, что сотворило вещи. Ты вышла из небесных вод Нун[16], и ты не умрешь. Лишь земная оболочка уязвима... Пусть возрадуется твое сердце, и пусть сияние разольется вокруг. Боги ведут тебя, твой Ка защищает тебя, и твой образ оберегает тебя...

Какой-то шорох заставил Тийну открыть глаза. Здесь, в тайном святилище, никто не мог оказаться, ни человек, ни тварь земная. Особые поля Силы уничтожали все живое, если оно находилось в магическом пространстве более точно отведенного времени. Ей и самой пора было уходить.

Тийна поднялась было, но тут же замерла. По краю ее льняной туники медленно полз большой скорпион, его узкое и длинное заднебрюшье, увенчанное ядовитым жалом, угрожающе раскачивалось...