Озимый цвет

Но путь домой отрезан. Как бы отчаянно я ни хотела вернуться к родным, это не произойдет. Пламенный, позволь мне хотя бы когда-нибудь увидеть родителей!

— Арана?..

В горле неожиданно пересохло, и я вяло пискнула:

— Да.

— Обещаете ли любить и уважать его, хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если так, подтвердите это перед Треоким богом и свидетелями.

Я немного помедлила, но произнесла:

— Обещаю.

— Соедините же кровавой лентой ваши души.

Костяной кинжал принесли на белом полотне, вышитом золотыми нитями. Ино взял его в руки и порезал свое запястье над чашей Треокого. Но капли не его крови, а, как считалось, Вемура Нерстеда упали вниз.

У меня перехватило дыхание. Дрожащей рукой я приняла кинжал. Было странно причинять самой себе боль. Я не сразу поднесла нож к запястью.

— Не волнуйтесь. Соберитесь и резко проведите им по коже, — прошептал Ристрих, чем немало удивил меня. Откуда такая забота?

Я задержала дыхание и порезала руку. Рана вышла кривоватая, но это не имело значения. Хотелось поморщиться от боли, но я сдержалась. Княгине не к лицу слабость.

Моя кровь смешалась с кровью Вемура. На самом деле она, конечно, не превращалась в частицу плоти Нерстеда, только служители Треокого думали иначе. Содержимое чаши забурлило и закипело, оставляя на стенках темно-бурый порошок. Позже его аккуратно соберут в маленькую склянку и повесят у изголовья брачного ложа, надеясь на рождение крепкого духом и телом наследника княжества.

— Да будет этот союз благословлен Треоким богом! — торжественно проговорил священник.

Я ощутила жжение, и моя рана без следа затянулась. С Ристрихом произошло то же самое. Он несколько раз сжал руку в кулак, будто убеждаясь в реальности происходящего. Мы знали, что так будет, но сила богов не может не удивлять.

Свадьба все-таки состоялась. Теперь я княгиня Нерстед, супруга Вемура. Договор вступил в силу.

— Улыбайтесь, Арана. На вас смотрят, — шикнул Ино.

Я послушно растянула губы в улыбке.

Северяне не скрывали недовольства, но меня это не волновало. Они прятали неодобрение в поджатых губах и хмуро смотрели в мою сторону, несмотря на шквал обрушившихся на нас аплодисментов и поздравлений. Я попыталась принять величественный и отрешенный вид. Такой я однажды подсмотрела у дочери императора Арманьелы: принцесса Района олицетворяла собой воплощение холодной гордости. Я надеялась, что переняла хотя бы крупицу ее умения владеть собой.

Нас с Ристрихом щедро осыпали зернами столь ценящейся на севере пшеницы, символом успешного союза. Под этот сухой дождь мы вышли из храма. Слуга с поклоном передал мне приготовленный заранее кошель. В нем лежали монеты, которые мы в свою очередь бросили поджидающей нас челяди.

— Пусть светило озаряет ваш путь, ваша светлость! — сказала неопрятно одетая женщина, торопливо засунув в вырез платья несколько монет.

Люди наперебой хватали деньги, и вместо радости от доброго дела я внезапно ощутила разочарование. Мои жалобы на жизнь в замке ничтожны по сравнению с тем, как страдают другие. Пора прекратить горевать.

Я княгиня.

После церемонии состоялся пир. Служанки отстегнули длинный шлейф, и теперь я спокойно передвигалась по залу. Стол ломился от яств. Но это не местный повар постарался. Вернее, он принимал участие в приготовлении блюд, но основная заслуга принадлежала кулинару, которого по моему приказу пригласили на торжество. Если мне повезет, я смогу уговорить его задержаться подольше… навсегда.

Рядом со мной сидел Ристрих, а чуть поодаль — Лили с Торви. Оба прятали смущенные улыбки. Лили сидела зажато, потому что это… Лили, а поручитель явно просто ощущал неловкость от шумного празднества, хотя и искренне радовался моему успеху.

Скулы свело от бесконечной необходимости улыбаться. Я благодарила всех за поздравления и даже вздохнула с облегчением, когда пришло время танцевать. Лицо Ино выражало те же чувства, хотя он всего лишь замещал друга, а не являлся настоящим женихом. Но людей мало волновало, в чью честь на самом деле состоялся праздник.

Князь протянул мне руку:

— Ну же, огненная. Я не кусаюсь.

Почему бы и нет? Все тело затекло от неподвижного сидения за столом, и давно хотелось размяться. Надеюсь, Ристрих не так ужасно танцует, как мне подумалось. После нескольких танцев на родине я зареклась принимать приглашения вояк.

— Думаете, я испугаюсь? — с вызовом спросила я.

Он закатил глаза, наплевав на этикет.

— С вашим характером? Едва ли.

— Знаете, князь, я передумала. Пусть мне составит пару другой кавалер. Я хочу приятно провести вечер, а не слушать ваши колкости.

— Хотите приторных комплиментов и натянутых улыбок? — поморщился Иио.

— Все получше, чем отсутствие у вас манер и такта.

— Хотите манер? — азартно ухмыльнулся он, и я недоверчиво посмотрела на Ристриха. Перемены в его настроении не предвещали ничего хорошего. — Будут манеры! Приглашаю на танец, огненная. Обещаю скучный разговор о погоде, сахарный голос и уйму лести.

— Звучит многообещающе, — тем не менее произнесла я, заинтригованная князем. Не верилось, что он может преодолеть свою хмурость.