Падающие тени

От нескольких винных бокалов Тило развезло: он ковырял ногтем трещину на перечнице и продолжал развивать теории относительно Феликса. Я посмотрел на часы: особых дел на сегодня не было, но я порядком устал от Тило. Я еще раз взглянул на часы, добавив взгляду жару и нетерпеливости и отодвинулся от стола.

– Ну, старик, хорошо, что мы встретились. Здорово поболтали.

Тило удивленно поднял на меня поплывшие глаза.

– Как? Тебе уже пора? Меня вообще-то тоже Маргарете по шерстке не погладит, но я так счастлив видеть тебя. Прямо как камень с души свалился. Правда. Я вот помню, однажды под Штраусом…

Я был уже не в силах выносить Тило подшофе и его развязавшийся язык. Сделав вид, что принял звонок на беззвучном режиме, я несколько раз повторил в трубку «А это не подождёт?», «Я тут старого приятеля встретил вообще-то», «Ладно». Нижняя губа Тило разочарованно оттопырилась, и он махнул официантке, чтобы его пустой бокал вновь наполнили.

На прощание я похлопал Тило по спине, стараясь сильно к нему не прижиматься. Вот так удивится Грета этой встрече. Хотя маловероятно, что я расскажу о ней.

Я оставил Тило на Шарлоттен-штрассе и двинулся в сторону дома пешком.

Воздух был свеж. Северный ветер облизывал мои уши со старательностью фетишиста, и я жалел, что обманулся ярким солнцем и не нацепил шапку. Не доходя квартал до дома, я свернул под красно-синюю неоновую вывеску «У Магнуса». Одно пиво и домой.

«У Магнуса» – огромный старый бар. Сначала у владельцев попросту не было лишних денег на ремонт: сменить лакированные столы со следами от окурков на что-то более современное, обтянуть свежим велюром диванчики, на которых ворс затерт до основания… а потом это стали называть «особым стилем» и визитной карточкой бара. Его изношенность меня нисколько не смущала. Даже наоборот. Только среди этого старого хлама я и мог расслабиться.

Я потягиваю пиво из бокала и разглядываю шеренги напитков за спиной у бармена. В ушах шелестит гул голосов таких же ценителей потрепанной мебели. В баре сегодня многолюдно. Барная стойка липкая от то и дело проливающегося алкоголя.

– Пересядь туда, – Магнус кивает за освободившийся стол. – Там почище.

Магнус знает, кто я. Бывает, на его пыльном телике под потолком появляется мое лицо, и Магнус делает потише: знает, как меня это бесит. А вот липкая стойка не бесит. Но мне приятно, что Магнус советует пересесть за чистый стол. Это похоже на заботу.

По телику все ещё крутят кадры того, как в среду президент Франк-Вальтер Штайнмайер вручает Меркель грамоту, в четвёртый раз назначая ее нашим канцлером. В последний раз. Я уверен.

Посетители хлопают. Без энтузиазма. Дань уважения «железной девочке». И винить их не в чем.

Вскоре я чувствую на себе прожигающий взгляд. Я повернулся в ту сторону: девушка, на вид лет тридцати, с малиновыми волосами и пышными татуированными руками, сверлила меня глазами. Быстро отвернувшись, я остановил взгляд на соседнем столике. За ним пила пиво девушка в наушниках – видимо, спасаясь от шума бара. Мне было незнакомо её лицо: раньше я ее здесь не встречал. Я ещё немного понаблюдал за ней, пока малиновая дама не заслонила собой обзор.

– Привет, – она масляно улыбалась.

Я кивнул и уставился в своё пиво. Дальше следовал обычный набор «Я узнала тебя по волосам», «Я люблю ваши песни», «Я люблю тебя» или «Я люблю Мило, можешь ему передать?».

– Винфрид, можно сделать с тобой селфи?

Я прикрыл рот кулаком, подавляя зевок. В душных помещениях от пива меня клонило в сон.

– Нет, извини, – я снова уставился в своё пиво.

Лицо малиновой девушки досадливо искривилось, и она нехотя отплыла от моего столика. Я продолжал потягивать пиво, наблюдая за происходящим вокруг. Выудив из кармана блокнот, я раскрытым положил его на стол. Вдруг придёт в голову хорошая строчка? Стоит быть готовым. Вдруг меня окликнули:

– Вин!

Я развернулся в сторону, откуда кричали, и мне в лицо хлестнуло холодное шипящее пиво. Малиновая девушка прошипела «Козел!» и с грохотом поставила опустевший бокал на мой столик. Пивные струи шипели и стекали по волосам и лицу на футболку и штаны. Девушка за соседним столиком вынула наушник и через проход протянула мне стопку салфеток:

– Твоя девушка та ещё штучка, – по-английски проговорила она.

Отфыркиваясь от стекающего пива, я рассмеялся:

– Хоть в чём-то повезло: это не моя девушка.

– Помочь?

– Справлюсь, спасибо, – я промокнул волосы и лицо, потом взялся за штаны: им досталось больше всего.

Девушка по соседству снова сунула в ухо наушник. Я подождал ещё две или три минуты. Вот-вот она должна обернуться и сказать: «Да, кстати, я узнала тебя». Прошло несколько минут, но ничего не происходило. Она все так же была поглощена музыкой. Может ли так статься, что она единственный человек в этом баре, который не знает, кто я? Мой бокал был почти пуст. Я еще немного понаблюдал за соседкой. Она сидела за крайним столиком, и свет от лампы касался ее спины и кончиков русых волос.