Падение

— Получилось красиво, так что всегда готов помочь своим ценным советом, — резюмирую я, больше любуясь самой художницей, чем созданным ей шедевром. Что-то, незаметно для меня самого, поменялось в наших с ней отношениях, после сотни ни к чему не обязывающих разговоров, которые мы вели при каждом удобном случае. Еще с того самого момента, когда я закрыл за собой дверь ее дома, в своих мыслях я, так или иначе, возвращался на плохо освещенную кухню, где под ее чутким взглядом пил самый горький на свете кофе. Каждый раз, когда она появлялась в поле моего зрения, что-то внутри надрывалось, заставляя меня крепче сжимать зубы, когда Антон касался ее или, не смущаясь моего присутствия, целовал ее губы. Где-то глубоко внутри себя, я твердо знал, что стоящая передо мной женщина прекрасно знает, как невыносимо мне наблюдать ее тонкие пальцы, скользящие по щеке Павлова, и именно поэтому она с таким рвением возвращает ему каждую ласку. И пусть это глупо — ревновать к другу ту, которая никогда не станет твоей, в то время, как дома тебя ждет любящая жена, я никак не могу потушить бушующий внутри пожар.

— Ну что же, думаю, на этом наше сотрудничество подходит к концу? Была рада с тобой поработать, — протягивая ладонь для рукопожатия, смотрит мне прямо в глаза. — Надеюсь, смогла оправдать ожидания.

— Скорее ты их превзошла, — улыбаюсь, ощущая теплоту и мягкость ее кожи. Мы, почему-то молчим, так и не разжимая пальцев, словно прощаясь, пытаемся что-то друг другу сказать, так и не проронив не слова. — Ты же придешь на банкет?

— Не думаю, — просто отвечает она, слегка проводя подушечкой большого пальца по тыльной стороне моей ладони.

— А как же Антон? — удивляюсь ее отказу.

— Он знает. Я решила больше его не мучить, не вижу смысла водить его за нос, делая вид, что питаю к нему интерес. Так что, пожалуй, на этом все, Андрей Павлович Медведев…

Я не знаю, что ей сказать, ощущая внутри лишь досаду и разочарование, которую смогу объяснить себе лишь оставшись наедине со своими мыслями.

— Был рад знакомству, — единственное, что приходит на ум. Она посылает мне какую-то горькую улыбку, и бросив еще пару незначительных фраз, разворачиваясь, выходит на улицу, закрывая за собой массивную деревянную дверь. Я к ней привык. Однозначно, мы сумели стать неплохими приятелями. Я даже пару раз получал от нее смс с каким-то глупым текстом о том, что мне стоит провести беседу с работниками, которые мешают ей творить, прожигая ее спину своими горячими взглядами. Наверно, поэтому, я чувствую горечь от того, что все так стремительно оборвалось… Но уже через пару минут, я вновь возвращаюсь к своим делам, стараясь выкинуть из головы навязчивый образ Маргариты Скрипник.

* * *

— Господи, какая красота, — восхищается Маша, озираясь по сторонам.

— Да уж! Впечатляет, сынок! — принимая бокал с шампанским, вставляет отец. Зал полон гостей, кто-то уже пробует блюда от шефа, кто-то пока ожидает своего заказа, а кто-то уже покончил с приемом пищи и сейчас делиться своими впечатлениями с соседом по столику. Мы несколько раз улыбаемся в объектив фотокамер прибывших на открытие журналистов, отвечая на их вопросы, вместе с Антоном принимаем поздравления от друзей, за пару часов изрядно устав от сыплющейся похвалы. Семка, облаченный в рубашку и строгие брюки, с важным видом катает по столу небольшую железную модель автомобиля, сдабривая свои действия грозным рычанием, имитирующим рев мотора. Жена, периодически, призывает его к спокойствию, переживая, что малыш привлекает внимание собравшихся, твердо считая, что на подобном мероприятии такое поведение недопустимо. А я все чаще кручу головой по сторонам, еще питая надежду, что женщина, вложившая душу в создание цветочного панно, все-таки почтит нас своим присутствием.

— Она не придет, — внезапно появляясь по правую руку от меня, тихо произносит Антон. Я удивляюсь, собираясь ответить, что не понимаю о ком идет речь, когда друг, делая очередной глоток шипящего напитка, выбивает почву из-под моих ног своей следующей фразой.

— У тебя шикарная жена, замечательный сын и вполне размеренная жизнь. Будь добр не потерять все это, — засовывая руку в карман брюк и слегка раскачиваясь на пятках, поучает меня он.

— К чему ты клонишь? — уставившись прямо перед собой на свою улыбающуюся супругу, отзываюсь я.

— Такие, как Рита не станут довольствоваться ролью любовницы. Так что хорошенько подумай, прежде, чем сделать следующий шаг, — я резко разворачиваю голову, натыкаясь на его серьезное лицо. — Думал, что я не вижу, что между вами твориться? Даже такой человек, как я, способен заметить летающие между вами искры. И я бы не вмешивался, если бы посчитал, что из этого выйдет простая интрижка на пару ночей. Сам знаешь, я довольно спокойно отношусь к связям на стороне, не отличаясь высокими моральными принципами. Если тебя так приперло и душа требует разнообразия, я даже готов дать тебе номер сговорчивой девочки…

— Не говори ерунду. У меня все отлично, и я никого не жду, как тебе могло показаться.