Падение божества

– А что я, по-твоему, должен был сделать, Джозефин? Позволить, чтобы он сел в тюрьму из-за ошибки? Чтобы ему предъявили обвинение за то, что он не стал возражать, когда его друзья поделились этим видео?

– Да! – крикнула я. – Он должен был ответить за то, что сделал.

– А как насчет Бека? – Его пальцы так сжали барную стойку, что их костяшки побелели. – Ты хочешь, чтобы я выдвинул против него обвинение за то, что он сделал?

У меня сжалось горло.

– Нет. – Я покачала головой. Разумеется, я этого не хотела. – Но Бек не нападал на меня. Я была с ним по собственному выбору.

– И тебе придется жить с этим выбором, потому что потом он еще много лет будет преследовать тебя.

– Потому что я девушка-подросток, которая позволила парню притронуться к себе?

– Потому что этим парнем был Клермон. Ты позволила ему трогать тебя, хотя я велел тебе держаться от него подальше. И смотри, что произошло.

В глубине души я знала, что он прав. Да, он предупреждал меня, чтобы я держалась подальше от Бека, и, даже если его доводы не выдерживали никакой критики, он прав. Мне в самом деле следовало держаться от Бека как можно дальше. Но все мое существо буквально кричало, требуя, чтобы я защитила его, хотя у меня не было никаких причин его защищать.

Он заслужил все то, что говорил мой отец, но я не могла заставить себя по-настоящему в это поверить, хотя и должна.

– Ну и что? Почему я должна слушать тебя?

Произнеся эти слова, я сразу же поняла, что они разъярят отца еще больше, но мне плевать. У меня нет причин заботиться о его репутации и о том, что о нем или обо мне думают эти чертовы типы. Я отлично понимала, что он собой представляет, и давно пора, чтобы это поняли и все остальные.

– Потому что ты моя дочь. А раз так, то я ожидаю, что ты будешь вести себя соответственно, даже если ты не хочешь слушать, что говорят другие. Их мнение важно для меня.

Он говорил медленно и тихо, и я понимала, что на самом деле речь идет не о том, чего он ожидает от меня, а о том, чего он требует.

– Ты можешь действовать как хочешь, Джозефин, но твои действия будут иметь последствия.

– Какие последствия?

У меня похолодела кровь. То, что совершил Лукас, не возымело никаких последствий, но он готов был наказать меня?

– А вот какие – паршивый старый дом твоей матери и те ничтожные деньги, которые она оставила тебе.

– Ты не можешь это сделать.

Меня не волнуют деньги, хотя только они и достались бы мне, покинь я это место, но я дорожила домом. Я не могла позволить ему забрать у меня дом матери.

– Я могу делать, что хочу. Ты несовершеннолетняя, и по закону я имею полное право распоряжаться всем твоим имуществом, пока тебе не исполнится восемнадцать лет. – Ему хватило наглости изобразить на лице сочувствие. – Твоя мать не предприняла необходимых мер, до того как умерла, и, если я захочу, то смогу забрать у тебя все.

Я не сомневалась, что с него бы сталось, ведь он знал, как много для меня значит этот дом. Когда ему предоставили опеку надо мной, я отчаянно боролась за то, чтобы остаться в этом доме. Да, я понимала, что это всего лишь чертов дом, но это последняя осязаемая частица мамы. Когда я уезжала оттуда, там все еще стоял ее запах. Мы прожили в этом доме всю нашу жизнь.

– И что? Мне придется делать то, что ты говоришь, или ты так и будешь угрожать мне этим?

– Нет. – Отец покачал головой и выпрямился. Он снял со своего пиджака невидимую пылинку, и я поняла: он настроен серьезно. – Сейчас мы говорим об этом в последний раз.

Мне хотелось заявить ему, что он не имеет права делать это, но вряд ли это что-то мне дало, потому что мой отец на самом деле нашел бы способ лишить меня всего, если бы только захотел. У него были деньги и власть, а у меня не было ни того ни другого.

– Либо ты будешь вести себя как член этой семьи, либо нет. Выбор за тобой.

Я понимала, что его слова – это одно, а то, что он имеет в виду, – совершенно другое. Вести себя как член его семьи означало – подчиняться всем его приказам. Я не знала, смогу ли я исполнять его распоряжения, но я не могла потерять дом матери. Отец использовал это против меня и прежде, но до сих пор я не верила, что он действительно способен это сделать. Но теперь, когда он так смотрел на меня, стало ясно: он способен на все.

Дурацкий благотворительный вечер, на котором он желал меня видеть, должен состояться в этот уик-энд, и я понимала, что мне надо помалкивать и явиться туда. Обычный вечер, мой отец просто хотел доказать этим людям, кто он такой, и я смогу выстоять один раз. Даже если мне придется разодеться в пух и прах и позволить ему выставить меня напоказ, как этакую гребаную принцессу, я выдержу этот вечер, если после этого он отстанет от меня.

– Хорошо. Я явлюсь на этот вечер и надену то, что Эмилия сочтет целесообразным, – ответила я и тут же нахально спросила: – А теперь я могу поехать к Элли? Я не видела ее уже несколько дней.