Падшая звезда

— Не делай вид, что не понимаешь. Я знал, что в ходе… гм… следствия мне может повстречаться убийца Железного Когтя. И именно на этот случай решил держаться поближе к тебе.

Кайель дёрнула углом рта.

— Скажи лучше — к моим мечам.

— Можно и так сказать. Ведь с ними ты действительно могла бы выступить против полудемона и без особого труда его уничтожить. Значит, ты и его убийца на воображаемых весах уравновешиваете друг друга. А я — так, рядом пробегал.

— Не надо себя принижать. Ведь ты прошёл высокое посвящение в школе Полусвета, да и твой опыт…

— Ай, оставь в покое мой опыт! Он чётко и недвусмысленно говорит мне одно: со своим мечом в руках Железный Коготь был сильнее меня. Даже в Куттахе, магия которого известна мне по долгу службы, как узор на собственных ладонях, — немного, но сильнее. А в играх высших магов Текучая Броня патрульного служит неважной защитой. Не дело для Попутного патруля — призывать к порядку высших. Этим должны заниматься риллу, потому что лишь им хватит на такое могущества. Если этот самый Хозяин Лесов вздумает не пустить меня на порог, я ничего не смогу сделать. Более того: если он решит превратить меня в условно живое удобрение для какой-нибудь из своих любимых сосен или там пихт, другие патрульные не явятся отомстить за меня…

— Ну, я-то не патрульный.

Дебрик даже не усмехнулся.

— При всём моём уважении к тебе и твоим замечательным клинкам, Кайель, ты для высших магов не опасна.

— Пусть так. Я всё равно не отступлю.

"Огонь, кровь и пепел!"

Полглаза открыл было рот, но так ничего и не сказал; вместо этого он мрачно уставился взглядом в пол. Кайель помедлила ещё секунду, встала и, не оборачиваясь, вышла.

6

Он сидел на низкой ветке над дорогой и казался продолжением этой ветки. Зелёная одежда, смуглая не то от рождения, не то от жизни на природе кожа… и до странности неопределённые черты. Если можно вообразить себе человека, похожего разом на всех других людей и ни на кого, то он был именно таков. Неуловим, загадочен, внимателен и в то же время настолько спокоен, что казался едва ли не рассеянным. Подавляющей магической силы в нём заметно не было… зато весь лес вокруг нёс в себе нечто, выходящее за пределы знакомых сил, делающее из просто леса — Лес.

На поясе нож, за спиной арбалет. И то, и другое оружие простым не назовёшь, но в то же время эти игрушки кажутся чем-то вроде трости в руках щёголя… или ладанки с прядью волос любимой женщины… или, возможно, случайно угодившей за подкладку бечёвки: не мешает? ну, пусть так и лежит, может, пригодится когда…

— Приветствую Хозяина Лесов.

Он спрыгнул с ветки так ловко и бесшумно, как это никогда не смог бы сделать даже хищный зверь. А потом, не говоря ни слова, развернулся и пошёл прочь. Кайель, решившая расценить это как приглашение, пошла следом.

Не прошло и нескольких минут, как ей стало страшно. До того, как она увидела сидящего на ветке, она совершенно чётко знала, где именно находится. Могла указать координаты на воображаемой карте Захребетья с точностью до нескольких сотен метров (а если сосредоточиться, то и с большей точностью). Знала расстояние, отделяющее её от последнего населённого пункта, который она миновала — диковатого, полузаброшенного хутора, со двора которого какой-то мужик долго сверлил ей спину тем взглядом, которым провожают сумасшедших и обречённых…

А теперь чёткое знание ушло. И приблизительное знание ушло. И вообще знание, кроме смутного, но стремительно крепнущего ощущения, что никакого Захребетья нет. И Аг-Лиакка нет, и даже Пестроты нет, а всё, что есть — это Лес. И был всегда только Лес, и пребудет он — всегда, везде, и ничего, кроме Леса, никогда не…

"Врёшь! Я — не Лес, и даже не его часть! И мои радужные мечи — не часть Леса! И в Пестроте есть ещё очень много разного, кроме него!"

Кайель остановилась. Долей мгновения позже (или раньше? одновременно?) остановился также Хозяин Лесов. Повернулся к ней, чуть наклоняя голову.

— Скажи, как мне называть тебя, чтобы приветствовать, как должно.

Голос — точь-в-точь как вид лица и общие очертания фигуры. Всё сразу: бас и фальцет, крик и шёпот, звон ручья и жуткий протяжный скрежет наклонившегося дерева, задетого ветром.

Но раз услыхав, уже ни с чем не спутаешь.

— Можешь называть меня Отравой.

— Зачем ты искала меня?

Говоря с Князем Гор, ей иногда удавалось прочитать его подлинные реакции — как смутные тени на высокогорных снегах, как тонкие, почти неслышимые ноты, вплетающиеся в песню ветра. Не слишком уверенно, далеко не всегда, но всё-таки удавалось.

Прикоснуться к мыслям и эмоциям Хозяина Лесов не получалось даже в такой малой степени. И дело заключалось не только в том, что он ушёл от смертных гораздо дальше, чем Князь Гор. Вдобавок она сама, своим собственным решением выстроила меж собой и Хозяином Лесов барьер, чтобы не заблудиться в сумрачной бесконечности, спящей меж древних обомшелых стволов.

Что ж, нельзя иметь всё сразу. Кроме того, непостижимость такого рода обычно обоюдна.

"Надеюсь, я в должной мере не похожа на других людей. Ну, "маска" мстительной танцовщицы, не подведи!"