Падшие мальчики

Каждый потупленный взгляд за все эти годы. Выражение, которое его так тревожило.

— Она сказала мне, что хотела стать писателем. Я называл ее Helvetica, в честь шрифта. Сказал, что она будет сидеть за компьютером, писать свою книгу и вспоминать меня. Helvetica. Я хотел преследовать ее, словно призрак.

— Пожалуйста, прекрати…

— Ах! Именно это она и сказала, когда кончила мне в руку. Вот, Маршалл. Понюхай мои пальцы. — Он поднял правую руку и помахал ею перед носом пленника. — Этот запах говорит о том, что я имел твою жену как хотел: всякий раз сначала она противилась, а потом просила еще. Она с норовом, твоя кобылка, я-то знаю!

Язык Напье быстрым змеиным движением высовывался изо рта и тут же исчезал. Снова и снова. Глаза закатились, стали видны белки. Он застыл, как паук.

— Мой член ей нравился больше, Маршалл. Она говорила, он длиннее. Толще. Ее киска от него текла. Ей нравилась боль. Она говорила, ты не мог ей этого дать. Ей нравилось, как я мял ее сиськи, о да, еще как. Она говорила, мои руки грубее твоих. Руки мужчины. Ей нравились мои мозоли.

— Заткнись! — заорал Маршалл.

Это не может быть правдой.

— Больно, парень?

— Что?

— Тебе больно?

Слезы вернулись. Маршалл чувствовал их вкус. Каждый вздох стал испытанием, к которому он не был готов. Маршалл понимал, что все рушится.

— Я хочу, чтобы тебе было больно, опарыш! — зарычал Напье, раскачиваясь из стороны в сторону. Одной рукой он потирал шею, другой схватился за раздувшийся перед своих штанов.

— У нее родинка в центре спины — в форме сердечка. Ты знаешь. Я целовал ее снова и снова…

Маршалл и Клэр на кровати дома в Сиднее. На телах играют тени. Супруги катаются по новому матрасу — простыни благоухают сексом. Он целует ее родинку. Она соленая от пота.

— Я убью тебя! — сказал Маршалл. — Я тебя ненавижу!

— Наконец-то! Не молчи. Кричи во все горло.

— Пошел на хрен!

— Я три дня на ней ездил. Я ее разорвал.

— Хватит, о боже, хватит…

— Боже? Ха. Скажи это громче, опарыш. Кричи!

— БОЖЕ! — заорал Маршалл, жилы на его шее вздулись, как шрамы на спине Сэма.

— Громче, чтобы Он услышал!

— БОЖЕ!

Напье метнулся вперед — быстро, как змея. Их носы соприкоснулись.

Маршалл и Ной в гостиной. Ной еще не вырос: ему не стыдно целовать отца, не стыдно говорить о том, как он его любит. Смех. Музыка. Они трутся носами в эскимосском поцелуе.

Взгляд Напье проникал Маршаллу прямо в душу, где что-то сломалось и поникло. Похититель улыбнулся.

— Она вернулась в Ванкувер уже беременной, Маршалл.

Обрывки мыслей распирали голову Маршалла. Она раздулась до предела, как воздушный шарик. Он чувствовал давление изнутри: это было прекрасно. Шарик лопнул, и слова Напье обрели смысл. Прояснились.

Я тебе верю.

На него обрушилась свежая острая боль.

— У тебя не было сына, — сказал Напье. — Ты растил ублюдка, Маршалл. Моя сперма оказалась в твоей девчонке — и вот она высрала моего пацана.

Клэр в больнице, вцепилась в руку мужа, едва не переломав ему кости. Она плывет на облаке анестезии. Мужчины и женщины в голубых халатах. Лампы над головой мерцают. Плач Ноя смешивается с рыданием Клэр.

Вонь дерьма и крови.

— Она не знала, Маршалл. Говорю тебе это потому, что я честный человек. Клэр уехала из Сиэтла в Ванкувер с пирожком в духовке, однако понятия не имела, что он мой, пока его не увидела. Но она все равно подозревала.

Маршалл глядел на него не моргая.

— Она написала мне, всего один раз. Сказала, что боится открыть тебе правду. — Напье отступил назад и сел на корточки, беззаботно свесив руки с коленей.

— Она заявила, что это была ошибка. «Хочу о тебе забыть», — вот что она написала.

Он улыбнулся, как Чеширский кот.

— Клэр сказала мне, как его зовут, Маршалл. — Напье подмигнул ему, кивнул, как заговорщик. — Сказала, что вышла за тебя замуж и взяла твою фамилию. Ее я помнил из наших разговоров в отеле. Ной Дикинс. Имя и почтовый штамп помогли мне найти его.

Лицо Напье затвердело, как камень.

— Понадобилось время, но я отыскал мальчишку. Я никогда не сдаюсь, Маршалл. Все стало проще, когда я научился управляться с компьютером. Оставалось запастись терпением. Zabasearch — прекрасный поисковик, куда лучше вашего унылого «Гугла». Лучшей подсказкой стала история об однокласснице Ноя — той, что нашла загадочную записку в бутылке. «Баду от Пруденс, 1933». Хороший год — для меня, видимо, тоже. Наверное, двум детишкам было интересно раскрыть тайну. Мальчику и девочке. Мальчик оказался Ноем, в статье даже фото было. Симпатичный пацан. А под ним — имейл.

Маршалла охватил гнев. Он забился в веревках. Никого на свете он не ненавидел так, как мужчину, сидевшего перед ним на корточках. Гнев был только началом.

— Это была огромнейшая удача, но я не торопился. Слишком рискованно. Ты слышал об Intelius? Крутейшая база поиска.

Напье вновь содрогнулся. Щелкнул языком.

— Любой нормальный человек должен бояться того, как легко о нем можно узнать, — продолжил он.

Маршалл задыхался от гнева.

— Я был доволен, — сказал Напье, грызя ноготь. — Решил поднять ставки и написал ему на электронную почту.

Он сплюнул на пол.

Молчи. Не говори то, что я уже знаю.