Paint it black

Мария завороженно смотрела в дядино окно. Густаву стало не ловко от того, что происходит. Он жалел, что взял Марию с собой, но не мог оторвать взгляд от ее распростертого перед ним тела. Она еще не доросла до горничной, за которой они наблюдали, но ее формы были уже достаточно женскими и прямо сейчас от Марии исходила дикая, почти что животная сексуальность.

– Держи, ты должен это увидеть. – сказала Мария возвращая бинокль, который Густав едва не выронил, коснувшись руки сестры.

Дядя лежал на кровати, а горничная была внизу. Ее голова двигалась вверх-вниз между его ног. В какой-то момент дядя положил руку ей на голову, пытаясь опустить глубже. Горничная довольно долго делала минет, после чего поднялась и откинув волосы назад села на дядю сверху. Ее крупная грудь взлетала и опускалась при каждом движении, иногда дядя хватал и сжимал ее в руках. Густав почувствовал сильную эрекцию и отдал бинокль сестре.

Он снова продолжил разглядывать Марию. Ее плечи, стройную талию, хорошо выраженные бугорки ягодиц, обнаженные бедра, которые почти не скрывала ее коротенькая юбочка. Густав едва сдержался, чтобы не коснуться их. За последний год она сильно повзрослела и расцвела как… В этот момент, что-то сложилось у Густава в голове. Алая роза на ладони мима. Что он хотел ей сказать?

– Братец, представляешь, он кончил ей в рот. – сказала Мария, прерывистым голосом.

– И ты говоришь мне об этом?

– Ага. – ответила Мария и тоже почувствовала неловкость.

Они только что на пару с братом наблюдали за развратным сексом собственного дяди. Ее трусики насквозь промокли, и она догадывалась, что сейчас твориться с Густавом.

– Думаю, нам лучше пойти к себе. – сказала Мария.

Утром близнецы избегали друг друга. За завтраком не обмолвились ни словом, стараясь не встретиться взглядом. Так же молча разошлись по своим комнатам. А через час Мария как ни в чем не бывало пришла в комнату к Густаву.

– Привет, братец. – сказала она, – Расслабься, ничего не случилось, разве, что пришлось дважды мастурбировать этой ночью. Идем кататься на лодке, принцессе надо развеяться.

Густав был и смущен и рад одновременно, и безумно благодарен сестре. Они весело побежали на пруд. Пока они плавали договорились о ночном походе в «дом Хольца». Их взбудоражило предстоящее приключение, и близнецы собирались к нему подготовиться.

«Дом Хольца» находился восточней поместья. Если идти от реки примерно в четверти часа ходьбы. Если же идти через аллею и мост получалось в три раза дальше.

Ближе к полуночи близнецы направились к реке. Там они сняли верхнюю одежду и сложили в сумку вместе с фонариками. Густав нашел место, где река была поуже, всего метров шесть-семь и швырнул сумку на другой берег. Переплыв реку, близнецы уселись на траву что бы немного обсохнуть.

Густав любовался капельками воды на теле сестры. После ночи на крыше он стал видеть сестру иначе, сейчас она казалась ему красивей той самой горничной. Он понимал, что выходит за рамки и ничего не мог с этим поделать. Заметив, как она подрагивает от вечерней прохлады он достал из сумки толстовку и накинул ей на плечи.

– Спасибо, Густав. – поблагодарила Мария и укуталась поплотней.

– Тебе не страшно, сестренка? – спросил он.

– Нет, – ответила она, – но немного не по себе. Меня всегда завораживали эти места. Мы как будто в другом мире. Я всегда ждала когда что-нибудь произойдет, а когда этого не случалось включала воображение.

– Я знаю о чем ты, мне тоже всегда так казалось. Это какое-то особое место и наши детские фантазии тут ни причем. Тут и правда все как-то иначе. Хочешь немного вина, принцесса?

– Да, хочу. – ответила Мария.

Густав достал из сумки бутылку, которую откупорил еще дома.

– Принцесса, – сказал он, – я не додумался взять бокалы. Придется пить прямо из горлышка.

– Давай сюда. – Мария забрала у брата бутылку и сделала пару глотков. – Так даже интересней. Держи.

Густав тоже сделал несколько глотков.

– Ну что, идем? – сказал он, убирая бутылку обратно в сумку. – До полуночи совсем немного осталось.

Близнецы оделись и продолжили свой путь к «дому Хольца».

– Расскажи мне ты прочитала про эту лачугу, принцесса.

– Там довольно кровавая история, – сказала Мария, – Хольц задолжал ростовщикам большую сумму. Ему и его семье стали угрожать. Отчаявшись Хольц убил свою жену и двух дочерей. Потом пришел в город и расстрелял своих кредиторов. После этого затеял перестрелку с полицией, в которой и был убит. Вкратце как-то так.

– Да, суровый мужик. – сказал Густав, – И теперь убиенные им жена и дочери бродят призраками по дому. Верно?

– Ага, братец, именно так и написано в путеводителе. Дом так никому и не достался и стоит заброшенным уже около ста лет.

– Ты надеешься увидеть этих призраков? – спросил Густав.

– Нет, конечно, – рассмеялась Мария, – я уже говорила, что могу там увидеть, но хочу почувствовать атмосферу, что-то, что осталось с тех времен.

– Смотри, – сказал Густав, – я уже вижу его. Вон там. Видишь?

Он указал на слегка белеющее в лунном свете далекое строение.

– Да, вижу, – ответила Мария, – полночь еще не наступила?