Paint it black

Близнецы вышли на улицу и пошли к сараю, который был неподалеку. Там им повезло найти старую ржавую лопату. Прямо за сараем в кустах Густав принялся с остервенением копать могилу, стараясь сделать это побыстрей, а Мария светила ему фонариком. Когда он закончил, они вернулись в дом. Густав, взяв бродягу за ноги, поволок его к выходу оставляя на полу кровавый след.

– Как думаешь его найдут? – спросила Мария.

– Наверно, – ответил Густав, – но надеюсь, что не скоро. Мне кажется, тут редко кто бывает.

Густав столкнул тело в выкопанную им могилу и зачерпнул лопатой землю.

– Подожди. – остановила его Мария, – Давай вернемся в дом.

Близнецы вернулись и поднялись на второй этаж. Там они нашли комнату, в которой обитал бродяга. Увидев старый выцветший рюкзак, Мария собрала в него все пожитки бродяги, кроме двух бутылок самогона, стоявших на подоконнике. Мария сунула рюкзак Густаву, а сама взяла спиртное.

Когда они вернулись к могиле, Густав бросил в нее рюкзак, а Мария полила все самогоном пока обе бутыли почти не опустели. Она оставила немного и отхлебнула. На глазах ее навернулись слезы, и она стала хватать ртом воздух.

– Твою мать! Неужели это можно пить. – Сказала она когда пришла в себя.

Густав выпил гораздо больше. Напиток действительно оказался крепким, но он только поморщился и почувствовал, как тепло разливается по его телу. Мария чиркнула спичкой найденной в комнате бродяги и бросила ее в яму. Сначала вспыхнул рюкзак, а потом и сам бродяга. Все время пока горел огонь близнецы, обнявшись завороженно смотрели на пляшущие языки огня и даже запах горящей плоти не мог им помешать.

Когда огонь погас, Густав забросал могилу землей. Мария в ярости принялась скакать на ней оставляя глубокие следы и выкрикивая.

– Скотина! Тварь! Мразь!

Густав схватил сестру за плечи и притянул к себе пытаясь успокоить.

– Ну что ты, перестань. – гладя по спине шептал Густав, – Все кончено. Он мертв.

Мария затихла в объятиях брата. Ее плечи все еще подрагивали и Густав нежно гладил их, шепча Марии все что приходило в голову чтобы утешить ее.

– Как вообще такие появляются на свет? – Спросила она.

Густав не мог ей ответить. Он посмотрел на часы. Было уже половина третьего утра.

– Сестренка, нам надо возвращаться. – сказал он.

Измотанные, перепачканные землей и кровью, разящие самогоном близнецы вернулись в поместье. Они не решились войти через главный вход. Им пришлось пробраться во внутренний двор и оттуда через террасу дойти до своих комнат. Комната Густава была первой и когда он уже потянулся к ручке окна, Мария схватила его за руку.

– Густав, не оставляй меня этой ночью одну. – попросила Мария. – Пожалуйста.

Густав с радостью согласился. Проводить остатки этой ночи в одиночестве ему тоже не хотелось. В своей комнате Мария скинула одежду.

– Братец, снимай все с себя. Нам нужно будет все это тайком сжечь.

Густав выполнил просьбу сестры. Сейчас его не смущала их нагота. Его волновало только то, что случилось этой ночью. То, что не они лежали в яме за сараем и что мог бы сделать бродяга с его сестрой, прежде чем убить.

Мария взяла Густава за руку и потащила в ванную комнату. Они долго терли друг друга мочалкой, пытаясь отмыть не только грязь и кровь, но и нечто невидимое, что въелось в их тела вместе с дымом от погребального костра. Когда им показалось что они уже достаточно чисты, они вернулись в комнату почти валясь с ног.

Мария надела свою пижамку, а Густаву пришлось сходить в свою комнату за бельем. Когда он вернулся сестра уже лежала под одеялом. Густав пристроился рядом с ней. Мария прижалась к нему спиной.

– Обними меня, братец. – попросила она, – Я хочу почувствовать своего защитника.

– Мария мне очень стыдно, но защитницей оказалась ты. – сказал Густав.

– А разве не ты первый бросился с ним в драку.

– Да, но… – попытался возразить Густав.

– Молчи, мы оба победили его и давай уже спать.

Они проснулись утром от звона бубенчиков. Густав посмотрел в угол комнаты. Там на полу возле ног Матильды сидел клоун. Его голова тихонько покачивалась.

– Густав почему с нами это происходит? – спросила Мария, – Мы же много раз бывали тут детьми и, хотя я часто ждала чего-то таинственного, ничего не случалось. Что изменилось теперь? Как этот глупый клоун оказался в моей комнате?

– Похоже он живет своей жизнью. Я не удивлюсь, что он сам пришел суда. – ответил Густав.

– И ты в это веришь? – спросила Мария.

– Нет, не думаю, но вокруг действительно что-то происходит.

– Да. Сначала этот дурацкий мим, потом бродяга. – Марию передернуло от воспоминаний. – А теперь наши куклы сходят с ума. Или это мы сходим с ума?

– Сестренка, не говори глупостей. Мы не можем сходить с ума на пару. Так не бывает. Давай подниматься. Мы давно проспали завтрак.

– И хорошо. – сказала Мария, – Мне совсем не хочется попадаться на глаза дядюшке. Моя щека опухла, а твоя шея вся в синяках.

– Нам повезло дядя на пару дней уехал. Ты что не помнишь, он говорил нам.

– Точно! – воскликнула Мария. – Но все-равно тебе стоит надеть водолазку, а я как-нибудь прикроюсь волосами.