Палач спешить не любит

— Извини, дружище, но мне все это прекрасно известно. А от кого ты это слышал?

Информация могла оказаться просто бесценной. Если бы только он сумел выйти на тех людей, о которых рассказывал Абдулхасан…

— А на том самом рынке, где мы с вами встретились, — ответил иракец. — Рядом с моей машиной разговаривали два приезжих мелких оптовика.

«Да-а, — подумал Агаев, — этот вариант можно вычеркнуть из рассмотрения. Времени на его проработку может не хватить».

— Ты не обедал? Давай сходим в кафе. Подскажешь, что лучше всего заказать, — сказал он Абдулхасану. — Ты пока подожди у себя. Мне надо еще умыться, побриться и переодеться.

Первым делом Дмитрий тщательно убрал автомат в вещмешок. Он задумался на минуту, стоит ли нести этот груз с собой в кафе. У администратора должен быть запасной ключ. Хоть это и частная гостиница, кто знает, на кого он может работать. Влияние аль-Халиди могло распространяться и на это заведение. Но тащить имущество в кафе тоже несерьезно, только привлечет еще большее внимание.

Агаев снова снял с себя «соуб» и «ихрам» и положил их в вещмешок, предварительно достав обновку, купленную на рынке. После этого задвинул мешок глубоко под кровать и стал переодеваться в новую одежду, купленную в Аль-Касимии. Умывшись, но так и не побрившись, он спустился в вестибюль.

Когда они вместе с Абдалхасаном вошли в кафе, расположенное на первом этаже мотеля, и сели за столик у двери, то сразу обратили внимание на двух человек, которые в самом дальнем углу курили кальян. Один из них, молодой парень лет двадцати пяти, увидев Абдулхасана, тут же подошел и поздоровался. Затем почтительно кивнул Агаеву.

Абдулхасан представил их друг другу.

— Это Тарик. Он сын хозяина мотеля. А это господин Салех Мухаммед. Он из Багдада. Занимается бизнесом.

Тарик уселся рядом с ними и, приказав официанту принести гостям чая и еды, посмотрел на Абдулхасана:

— Что-то давно тебя не было видно. Мы даже думали, упаси Аллах, не случилось ли что-нибудь? Все в порядке?

— Как сказать, в порядке, Тарик? — вздохнул Абдулхасан. — Ты же знаешь, сегодня о чем-то хорошем говорить не приходится. Кое-как тянем свою лямку.

— Да, сейчас времена непростые. То стрельба, то налеты, то страшные взрывы.

— А где твой отец? Обычно он всегда сам встречал новых постояльцев. А сегодня я видел в холле только администратора.

— Он сейчас вынужден заниматься с внуками, моими сыновьями. Я привез их в Аль-Махарию.

Молодой человек выглядел очень озабоченным.

— А почему они не выедут в Тикрит? — удивился Абдулхасан. — Там, вроде, не так опасно.

— Бог знает, когда мы были в родном городе в последний раз. Еще когда отец начал строить здесь эту гостиницу, мы все переехали сюда. В Аль-Махарии мы купили участок земли и построили там дом. Там я и женился и создал семью. Иногда мы бывали в Тикрите, встречались с управляющим, который занимался нашим садовым хозяйством, проверяли, как идут дела. Но с началом войны боялись покидать это место, потому что на дорогах стало очень опасно. Мы там, в Аль-Махарии, до сих пор и живем. Вчера я собрался было ехать в Аль-Джабирию, но мне пришлось вернуться с полдороги. Мне сказали, что там начались атаки американских боевых вертолетов и танков. Ты не представляешь, Абдулхасан, как мне страшно за мою семью! Боюсь, что война докатится и до нашего дома. Но самое страшное, что в Аль-Джабирии живут мои родственники — маленький племянник и сестра. А недавно мы узнали, что мой свояк, ее муж погиб в боях. Связи с Аль-Джабирией нет. Я узнал это от людей, когда позавчера ездил в Аль-Махарию.

— Да… — с сочувствием отозвался Абдулхасан. — Да упокоит Аллах его душу! Аллах милостив, будем молиться, чтобы все обошлось с твоим племянником и сестрой.

К соболезнованиям присоединился и внимательно слушавший беседу «бизнесмен из Багдада Салех Мухаммед».

К столу подошел официант в белой куртке. В руках он держал поднос с дымящимся заварочным чайником и несколькими блюдами. Гости принялись за еду. Тарик разлил чай и, отпив из своего стакана, надолго задумался. Потом сказал:

— Мне нужно срочно вывезти их из Аль-Джабирии. Правда, это будет очень тяжело, особенно для них.

— Почему? — спросил Абдулхасан. — Их могут не выпустить?

— Нет, дело не в этом. С людьми аль-Халиди, который когда-то, до начала военных действий, заправлял всем в этом городе, у меня неплохие отношения. Иногда они останавливаются здесь и поэтому относятся ко мне с уважением. Беда в том, что нам придется идти по пустыне. Другого пути оттуда нет. Днем это невозможно — ребенок не выдержит зноя. Да и сестре будет нелегко. Но как бы то ни было, вывозить их оттуда придется.

— А если ночью? — спросил Абдулхасан, осторожно отпивая горячий чай.

— И ночью тоже опасно. Хотя дорогу все еще контролируют боевики аль-Халиди, однако там все время барражируют вертолеты американцев. Они могут открыть огонь по любой подозрительной цели.