Палатка с красным крестом

— Девятый, ты на месте? — прошептал Максим.

— Так точно, товарищ майор, — прозвучал глухой голос в ухе. — Жалко, что я вас покинул, скучно одному…

— Давай без ерничанья.

— Хорошо, как скажете, товарищ майор… Я на лоджии первого этажа в доме, что слева от вас. Вижу выход из здания, кучу гражданских. С улицы ко мне не заберутся, груда препятствий. Есть два пути отхода — через холл на другую сторону и в подвал, связанный с системой канализации. Если к вам повалит толпа, я смогу ее на какое-то время задержать и проредить. Рядом со мной — группа парней на минивэне, все в черном, такие вальяжные, самоуверенные, но в военном деле — полные олухи, уж поверьте моему опыту. Они не станут препятствием…

— Хорошо, сиди, заройся и не высовывайся.

Майор отстранился от оптического прицела, чтобы воспользоваться спутниковым телефоном. Подполковник Авилов откликнулся быстро. Голос его вибрировал, он не пытался сохранять спокойствие.

— Даниил Александрович, мы на улице Базрани, 38. В лучшие времена здесь заседал райком партии БААС… Встреча уже идет, Хураши здесь, гости съехались. Мы на позиции, начинаем работу. Благословите, товарищ подполковник.

— Благословляю, Максим… — Авилов и не думал шутить. — Подожди, мы можем нанести удар с воздуха. Пара бомб — и это здание просто развалится, никто не выживет…

— Нельзя, товарищ подполковник, они согнали гражданских. Штатские везде — на крыше, вокруг здания.

— Черт!

— Пришлите беспилотник. Пусть отвлечет внимание, держится в паре кварталов к югу. Там дым клубами, горит что-то. Рискованно, могут подбить, но мы вам не многостаночники…

— Хорошо, я понял тебя, Максим, уже связываюсь. Вы знаете, как будете уходить?

— Так далеко, Даниил Александрович, мы не заглядывали, — непросто шутить, когда от напряжения челюсть сводит. — Уйдем, не волнуйтесь, готовьте встречу и оставайтесь на связи…

Снова пристальное внимание, взгляд через перекрестие оптического прицела. Дул западный ветер, сносил дым. Здание напротив тушевала легкая дымка. С запада, из района Старого города, доносилась глухая канонада.

Давно поднялось солнце, светило, жарило. Люди на крыше здания страдали от зноя, укрывали детей платками, какими-то рваными одеялами. Искать тень было бессмысленно — ее на крыше точно не было.

Снайпер на правой башне временами обозначал свое присутствие, но усердия не проявлял. Он щурился на солнце, нацепил черные очки, но и они плохо спасали. Улица Базрани тянулась на юго-восток. Спецназовцы для него сливались с солнцем, и это, как ни крути, было крупной удачей. Доставить сложности этот парень мог, но не сейчас.

У здания стояли машины, толпились по периметру штатские, прохаживались часовые, покрикивая на мирных горожан. На парковке у восточного угла тоже замерли несколько автомобилей. Крайний — тот самый минивэн, о котором говорил Ефремов. Трое мужчин в черном мешковатом облачении вели непринужденную «светскую» беседу.

Встреча полевых командиров проходила на четвертом этаже, и большинство ее участников Максим прекрасно видел! Вытянутое пространство, три широких окна, за которыми сидели и сновали люди. Помощников и охрану на совещание не пустили, только «высшие лица».

На часах 11.07, беседа пока не началась. Главари боевиков кого-то ждали, обменивались репликами, вежливо кивали друг другу.

То, что было недоступно взгляду майора, мог видеть Лапунов, чья позиция находилась правее. Только бы не спугнуть эту чертову птицу-удачу…

— Командир, я их вижу, можем работать, — глухо сообщил Лапунов. — Всех не срежем, но хоть кого-то…

— Надо убрать как можно больше, Денис, — отозвался он. — Ждем момента. Приготовься ликвидировать снайпера на башне — он может доставить нам неприятности…

Ветер разгулялся не на шутку — так некстати! Нужно ждать, когда утихнут порывы. Максим размеренно дышал, глаза его прилипли к окнам. В прицеле возникали участники совещания.

По помещению прохаживался мрачноватый невысокий мужчина с рукой, покоящейся на перевязи. По описанию — Хураши, а с учетом этой самой руки — точно он! Бледный, движения скованные — видно, что боль отдается в пострадавшей конечности.

Рядом с ним появился мужчина в белом одеянии и с платком на голове — предположительно сторонник «светского государства». Сразу видно демократа, мать его. Он что-то вкрадчиво вещал Хураши, тот отрывисто кивал.

За столом в расслабленной позе сидел мулла Ахмадар из «Ахрар аш-Шам». Он демонстративно зевал, выказывая пренебрежение собравшемуся обществу.

Параллельно Хураши курсировал мужчина средних лет с салафитской бородкой, растущей из складок на шее, и полным отсутствием растительности под носом. Макушку его украшал головной убор сомнительной привлекательности — черный, с диагональными белыми полосами.