Памятные записки (сборник)

И «те», и «другие» живут в мире аналогий. «Те» – марксистских схем, выхолощенных и догматических; «эти» – другими схемами, опрокидыванием в современность «Избранных мест из переписки» или «Бесов», или истории русского провокаторства, или русского насилия.

Все это – «ебля слепых в крапиве», как говаривал Твардовский.

«Те» оттого так боятся аналогий и «аллюзий», что сами живут аналогиями; «другие» также хватаются за аналогии, ибо презирают знание, непредубежденный взгляд на действительность, свежее восприятие процесса.

Дети времени хотят выйти за рамки времени, не познав его уникальной природы, физической неповторимости и уникальности процесса, великой детерминированности происходящего.

Оттого так неверны выборы пути у «тех» и у «других», что выбираются они по аналогии, а не в живом мире явлений. И выбранные по аналогии, приложенные к миру явлений, они оказываются путями «никуда», в мир кафкианского абсурда. И у «тех», и у «других».

Об эволюции государственных систем

Экономические формации и социальные структуры, видимо, подвижнее и эволюционируют быстрее, чем государственные системы и строение власти.

В государственных системах нет факторов, стимулирующих эволюцию, в самой их основе содержатся колоссальные инерционные силы, силы сохранения власти, территории, военной мощи, распределения благ, порядка, доминирующих наций. В поле действия этих сил находится и культура, вырабатывается общественное сознание.

Промышленным революциям сопутствуют порой революции политические и войны…

О социальной детерминированности

Многие наши человеческие разочарования кажутся нам неожиданными и непредвиденными только потому, что мы часто забываем о социальной детерминированности каждой личности. Идея социального детерминизма так исплощена и опошлена вульгарной социологией, так мало симпатична, что в наше время выглядит отжившей свой век. Кажется, что она отвергает идею свободы, между тем (как верно говорил Эйнштейн) цель духовного развития личности состоит в размыкании причинных связей, в том числе (и особенно) социальной обусловленности человеческого бытия.

Освобождение от цепей социальной причинности действительно цель и процесс существования человеческой личности. Освобождение от них, но не отрицание их.

В конечном счете каждая личность размыкает целые ряды причинных связей (в том числе и социальных) в наивысший момент бытия – в смерти, в момент перехода в условия бессмертия.

Однако детерминированность бытия не рушится окончательно и в этот момент. А лишь заменяется другими цепями причинности, может быть, причинности обратной, как можно предположить – причинной зависимостью состояния души, потерявшей телесную оболочку, от телесного бытия родственных душ.

Нет оснований считать, что бытие духа после смерти телесной в какой-либо мере выше и значительней, чем бытие земное, что признание внетелесного существования означает отрицание причинности, что в смерти обретается полная свобода души.

Мы вообще об этом ничего не знаем. Но можно предположить, что дух попадает в другие цепи причинных связей, может быть, тоже временных, и смерть тела отнюдь не ведет к последней и высшей стадии существования души. Вне причинных связей и особого пространственно-временного состояния нет блаженства и нет индивидуального, вариантного состояния души. Хотя эти пространственно-временные состояния, возможно, и непостижимы, непредставимы для нас.

Причинности «высшие» и «низшие» объединены в жизни духовно-телесного существа. В момент смерти происходит, прежде всего, разрыв этого единства. Материальная часть существа остается во власти «низших» закономерностей – химии, физики, биологии. Дух же продолжает свое существование в сфере закономерностей воли, добра и зла, времени и пространства.

Преимущества телесного существования духа, может быть, и состоят в полноте и разнообразии детерминирующих моментов и, следовательно, в большей яркости и интенсивности переживания (боль, роды и т. д.).

Художественные способности, ремесленное дарование – один и не главный признак лишь одной категории талантов – художников. Как бы ни была сильна эта сторона в художниках, социальная детерминированность, если она мощней порыва личности к свободе, в конечном счете заглушает «чистое дарование». Тому пример – Шолохов.

Но есть мощные души, освобождающиеся от социальной детерминированности и при жизни. Этот процесс и есть процесс становления таланта. Звенья социальных цепей тем слабей, чем мощней проявление таланта, его способности игнорирования этих цепей и психологической саморегуляции.

В сущности, наши разочарования в отдельных личностях означают лишь то, что это личности посредственные и скорее воображаемые, чем сущные.

Впрочем, сила самого переживания отнюдь не уменьшается от подобного мудрого сознания.

Содержание исторического процесса

Сотворенное, «исторгнутое», материальное, в силу своей вторичности – детерминировано.