Пансион Евы

В ночь с третье на четвертое июня случилась самая ужасная из всех бомбежек. Загородный дом барона был разрушен до основания. Наверное, в него попала какая-то особенная бомба, поскольку на месте здания осталась только гора пыли с разбросанными там и сям деревяшками, очевидно, кусками мебели. Прибывшая на место спасательная команда принялась раскапывать обломки и нашла руку с шикарным перстнем на пальце, а также ногу и еще нечто, что когда-то было мужской головой. Это все, что осталось от барона Джаннетто Никотра ди Монсеррато. Спортивный автомобиль исчез, возможно, его кто-то угнал до прибытия спасателей. В Вигату на несколько дней прибыл шурин барона, чтобы собрать прах и отвезти в Палермо для похорон.

При известии об этой смерти Сирия упала в обморок, а потом забилась, как в падучей, так что пришлось вызывать медика, чтобы сделать ей успокоительный укол. Мадам Флора освободила ее на субботу и воскресенье от работы. Оба дня Сирия проплакала, запершись в своей комнате. В понедельник утром ее опять навестил врач. Сирия вышла немного успокоившаяся и попросила у мадам разрешения сходить на место гибели барона, обещая непременно вернуться к завтраку. Мадам принялась было ее отговаривать, но Сирия настаивала. Она попрощалась и ушла. Ни к завтраку, ни к обеду Сирия не вернулась. Обеспокоенная Мадам попросила Джаколино сходить к разбомбленному дому несчастного Джаннетто Никотра и посмотреть, не плачет ли все еще там Сирия. Джаколино вернулся, сказав, что никого он там не видел. Мадам ждала до семи вечера, а потом решила идти к карабинерам и заявить о пропаже.

В тот вечер ужин с Чиччо, Ненэ и Джаколино скорее напоминал поминки. Никто не шутил, не смеялся, все мысли были о пропавшей Сирии.

— Надеюсь, она не совершит глупости, — вздохнула Кармен, высказав то, о чем все думали, но не решались произнести вслух.

Никаких известий о Сирии больше не поступало. Ее так и не нашли — ни живую, ни мертвую. В комнате остались ее вещи, всякая ерунда, которую носят в дамских сумочках, несколько лир, паспорт, две фотографии — папа и мама — и носовой платок. Мадам Флора написала письмо семье, но ответа так и не получила. Должно быть, письмо не дошло.

Еще одна любовная история достойная описания: любовь между Джуджу Фирруцца и Луллу. Джуджу Фирруцца был симпатичным молодым человеком, из хорошей семьи, серьезный, образованный, учился на третьем курсе медицинского факультета в Палермо. Его отец дон Антонио благодаря своим связям сумел отмазать сына от военной службы. Один знакомый врач обнаружил у Джуджу порок сердца. Хотя в тот момент, когда Джуджу встретился с Луллу, сердце у него работало великолепно. По воле строгих родителей Джуджу, как почтительный сын, был помолвлен со своей далекой кузиной, девушкой набожной и благочестивой, каждый день посещавшей церковь. Ее звали Нинетта, она была толстой и носила очки. Несмотря на данный брачный обет, кузина позволила поцеловать себя не ранее, чем через два года после помолвки, да и то не в губы, а слегка в щечку. После чего сразу же помчалась в церковь исповедоваться.

Это был первый и последний раз, когда губы юноши прикоснулись к коже невесты. Но природа брала свое, Джуджу Фирруцца держался, как мог, а потом все-таки не выдержал и в один апрельский вечер, трепеща от смущения, появился в дверях «Пансиона Евы». Так случилось, что ему досталась Луллу. Не потому, что он ее выбрал, просто в тот момент она была единственной свободной девушкой. А Джуджу просто хотелось сделать по-быстрому свои дела с той или с другой женщиной, большого значения не имело. Едва войдя в комнату Луллу, Джуджу ощутил аромат — сильный, настойчивый, необычный запах, в котором смешались мята, корица и гвоздика. Запах был столь приятен, столь насыщен, что заполнял все легкие и, казалось, обволакивал кожу. В самом деле, управившись с девушкой, Джуджу понял, что от этого аромата ему теперь так просто не отделаться: руки, грудь, живот и все остальное внизу буквально пропитались райским парфюмом.

— Где ты покупаешь эти духи?

— Нигде, я сама их делаю.

— А из чего?

— Из сушеных трав. Мне их два года назад один мужчина подарил, и он же научил, как приготавливать эссенцию. А в прошлом месяце другой клиент, к счастью, оставил мне в подарок бутылочку спирта. Сейчас так трудно достать спирт. Ну что, пойдем?

— Нет.

И с чего вдруг у него вырвалось это «нет»? Ведь он был приглашен сегодня вечером на ужин в дом к невесте! Что ж, придется опоздать.

Он и опоздал. Потому что вынужден был зайти еще к себе домой, чтобы смыть в ванной запах духов Луллу. По дороге к дому невесты Джуджу то и дело подносил руку к носу: из-под запаха мыла неотвратимо пробивался аромат девушки из «Пансиона».