Пантанал и Тектонический Разлом

Я прикинул, сколько здесь можно отсидеться. Когда активируется следующий модуль? Есть ли шанс найти его без Вальжана? Снова замаячил привлекательный образ дурдома и его вежливыми врачами и щадящим клизмением.

В бардачке обнаружился боевой пистолет, в магазине пули с остро заточенным сердечником. Также две коробки патронов к дробовику. Калибр настолько мощный-если выстрелить ишаку в лобешник, выйдет из жопы.

Мальбрук в поход собрался, подумалось.

Кроме оружия нашлось удостоверение СК.

— Подполковника дали! — удовлетворенно прочитал я.

Тут же лежал паспорт с пропиской. Адрес оказался тот же.

Я осекся, по-новому глянув на все найденные вещи.

Ксиву и стволы оставлять в машине-глупость страшная. Разобьют стекло и ищи свищи. За потерю удостоверения с работы вылетишь со свистом. А еще оружие. Тут что-то не сходится.

Двойник специально все оставил! Понял я. И паспорт с адресом, чтоб я знал с чего начинать, и оружие…Для чего?

Он знал, что сам не вернется! И все сделал для того, чтобы его Двойник протянул подольше, а не погорел сразу.

Довольно долго я не решался трогаться с места. Я не боялся пресловутых «ночных» монстров, был день в разгаре. Не страшился Цеппелина с его угрозами. В конце концов, он остался «с той» стороны. Меня не пугала мысль, что возможно на Двойников с этой стороны тоже идет охота. Каждый защищает свой мир. А тут целый подполкан засланный. Резидент.

Все гораздо тривиальнее. Я боялся ехать домой.

Прорыв.

Периметра больше не существовало. Доступ к Плотине свободный. Машина катила безо всяких препятствий. Солнце светило. Волга шумела.

На дороге лежал труп. Я с трудом вильнул, благо машин было мало. В обычной жизни я бы остановился, здесь же не желая привлекать внимания к своей персоне, лишь притормозил, объезжая. На гражданине были костюм и туфли. Шляпа лежала рядом с головой. Никаких внешних повреждений.

Я нажал кнопку, блокируя дверцы.

Машин действительно было мало. Намного меньше, чем обычно. Редкие встречные, сзади вдали кто-то маячит. Дичь какая-то. Обычным явлением считалась многополосная свалка с «шашечной» гонкой.

Встретилась и машина ГАИ, выказавшая полное сходство с тачкой из гонок без правил. В крыше автомобиля был прорезан люк, из которого торчало толстое дуло пулемета!

Я рефлекторно притормозил, мало ли, пальнёт сдуру, сделает дырку, не запломбируешь, чем вызвал обратную реакцию. Патрульный сделал зверское лицо и закричал:

— Не останавливаться, паскуда!

Мне показалось, что он машет палкой, оказалась граната на длинной ручке. Кстати, и не ГАИ это было, и не ГИБДД, и даже не РАИ. На борту машины крупная надпись: «Русгвардия».

Я еще ничего не сделал, а уже едва не засыпался.

При выезде с Обводной на Южное шоссе зажегся красный светофор-и тотчас из стоп-линии полезли кривые металлические зубья. Секунду назад я хотел по привычке встать на линию передним колесом. Нарушать не хорошо, понял я.

Ошибки продолжали множиться, казалось, без особого с моей стороны участия. Очередная произошла на кольцевом движении, где я окончательно запутался, кто и кому должен уступать дорогу. Дело кончилось тем, что из машин, которым я преградил путь, начали выбегать возбужденные граждане с бейсбольными битами, и я понял, что имею право приоритетного проезда.

Потом начался город, и я понял, что все, чему удивлялся до этого, всего лишь цветочки-лютики. Первое здание, которое удалось рассмотреть на ходу, было здание столовой на Полякова. Даже не само здание, а подходы к нему. На них возвышался холм, который я поначалу принял за нерастаявший грязный снег. В июне!

На самом деле это была настоящий холм из объедков. На втором этаже открылось окно, и барышня в грязном колпаке вылила на его вершину ведро свежих парящих помоев.

Походу мусорные контейнеры еще не изобрели.

На вытянутой словно дыня кольцевой развязке, метко прозванной «тёщиным языком», располагался многоэтажный гараж красного кирпича, первый этаж которого занимали многочисленные ларьки автозапчастей. Перед этим заведение круглосуточно толклись тучи покупателей.

Не было никого. Ни единого человечка. Ни одной рекламы. Ни одного стенда с покрышками.

Я медленно проезжал мимо выбитых окон со следами былых пожарищ. Из окон боксов свисали грязные тряпки, веревки и даже сети. Здание было полностью заброшено. В окнах не мелькали даже бомжи, а уж эти обязаны были.

После «тещиного языка» начались жилые дома, все в строительных лесах. Некоторое время мне понадобилось, чтобы понять, что никакие это не строительные леса. Решетки! Решетки на всех окнах до самих верхних этажей, решётки на входных дверях, тоже железных.

Двери подъездов изуродованы сваркой, словно постоянно выдерживали штурм, после которого их беспрестанно и на скорую руку чинили.

Притормозив на остановке, я поинтересовался у одинокого гражданина:

— Что тут у вас?

— Прорыв! — был ответ. — А у вас разве не так?

— Долго не был дома.

— С отсидки откинулся? — уважительно протянул гражданин.

— Навроде того! — не стал его разочаровывать. — А кто у вас президент? Вечный?

Взгляд собеседника сделался подозрительным.