Папа римский и война: Неизвестная история взаимоотношений Пия XII, Муссолини и Гитлера

С избранием Пачелли папой римским у Муссолини пропала необходимость беспокоиться об одном вопросе – о возможном папском протесте по поводу кампании, развернутой диктатором против итальянских евреев, которых начали вытеснять из школ и университетов страны, лишать работы. Папа не стал критиковать расовые законы, устно или письменно, ни в 1939-м, ни в последующие годы, когда они оставались в силе.

Хотя папа публично не проявлял признаков недовольства антисемитской кампанией, он продолжал заступаться за католиков из числа крещеных евреев и детей евреев. «Эти несчастные, будучи католиками, являются детьми Христовыми, – настаивал папский эмиссар-иезуит, – и они обладают теми же правами и обязанностями, что и все прочие католики». И если церковь не придет им на помощь, это может «заронить в их души искру сомнения, показать, что Церковь оставила их, и они проклянут день своего обращения или, хуже того, совершат акт отступничества в надежде, пусть и иллюзорной, что им окажут действенную помощь иудеи»[124]

.

При Муссолини главным чиновником, руководившим кампанией против евреев, был 44-летний Гвидо Буффарини-Гвиди, заместитель министра внутренних дел Италии. (Муссолини оставил пост министра за собой.) Все префекты[125] и полицейские Италии подчинялись Буффарини, так что он обладал колоссальной властью. Этого коренастого, румяного человека, весьма хитроумного и вероломного, в немецком посольстве в Ватикане считали самым талантливым фашистом Италии. По слухам, Муссолини говорил о нем так: «Буффарини – такой лжец, что никто не дерзнет поверить даже ничтожному проценту из всего, что он произносит». И тем не менее диктатор доверял ему управление повседневными государственными делами[126]

.

Буффарини старался извлекать максимум выгоды из своего служебного положения. Так, он обзавелся побочным бизнесом, предлагая поддельные свидетельства о принадлежности к католичеству отдельным евреям (за приличную цену), а кроме того, у него была налажена фабрикация фальшивых приходских записей о крещении. За определенную мзду его чиновники «обнаруживали», что ребенок, рожденный матерью-католичкой от еврея, на самом деле является плодом внебрачной связи матери с любовником-католиком, не принадлежащим к числу евреев. Такие дети обретали статус чистокровных арийцев, то есть «чистых» католиков[127].

В конце августа монсеньор Боргоньини, папский нунций в Италии, был направлен к Буффарини, чтобы передать тому очередную жалобу папы на обращение властей с крещеными евреями. Едва войдя в кабинет замминистра, нунций так и опешил, увидев на стене табличку: «Пожалуйста, не говорите мне про евреев». И в самом деле, когда нунций все-таки рискнул поднять этот вопрос, Буффарини прервал его на полуслове: «Сейчас не время. Как вы знаете, международная синагога в своих усилиях по разжиганию войны противостоит Италии».

Нунций возразил: «Но ведь именно из-за того, что мы сейчас на грани войны, многие крещеные евреи, которых сейчас изгнали из армии, готовы сражаться за Италию, могу вас в этом уверить. Так что я бы предложил вам изменить дату 1 октября 1938 г. [крещение, принятое после этой даты, уже не освобождало итальянских евреев от действия расовых законов] на, скажем, 31 декабря 1939 г.». По его словам, новая дата предоставит «еврею возможность искупления путем крещения, после чего он сможет стать солдатом и защищать свою страну. Тогда вы, увидев, как он рискует своей жизнью, уже не сможете подозревать, будто эти люди совершают религиозное обращение лишь по эгоистическим мотивам».

Замминистра не пошел ни на какие уступки, но пообещал: если станет ясно, что война и в самом деле вот-вот грянет, он (возможно) рассмотрит это предложение[128]

.

В середине теплого августовского дня Чиано отдыхал на пляже в Остии, неподалеку от Рима, когда прибыл помощник, доставивший ему послание. Министр иностранных дел Германии хотел встретиться с ним в Австрии – уже на следующий день. Чиано поспешил в Рим, чтобы предупредить своего тестя и подготовиться к поездке.

В Зальцбурге итальянца ждал автомобиль. Чиано отвезли в Шлосс-Фушль – роскошную летнюю резиденцию Риббентропа, расположенную на берегу озера, в 26 км от Зальцбурга. Это был замок XV в., некогда выстроенный зальцбургским принцем-архиепископом. Для визита Чиано надел свою изящную военную форму – и испытал некоторое замешательство, увидев, что немецкий министр иностранных дел принимает его в повседневной гражданской одежде. Ощущение дискомфорта лишь усилилось, когда Риббентроп, приветствовавший визитера ледяным тоном, объявил, что вызвал его с целью проинформировать о намерении Гитлера «безжалостно уничтожить Польшу». Министр иностранных дел Германии пренебрежительно отмахнулся от протестов Чиано, пытавшегося объяснить, что это еще сильнее разожжет конфликт в Европе. В конечном счете, по его словам, ни Британия, ни Франция не рискнут затевать войну по этому поводу.