Пapamonoff in Pictures

Я вошла в комнату, и замерла от удивления — в центре, на полу, стояла пятилитровая банка, в которую было засунуто что-то похожее на большой кулек мятой серой бумаги. В кульке что-то шевелилось… я подошла ближе, как вдруг из банки начали вылетать осы, и теперь я увидела, что они были везде! Истошно завопив, я рванула к выходу, чуть не сбив с ног обалдевшего Максимовского. Он моментально сориентировался, вытолкнул меня из квартиры и захлопнул дверь. Я бежала вниз, только мелькали лестничные пролеты, и сзади слышался топот ног Максимовского. Старушки на лавочках зашушукались с удвоенной силой, когда мы пулей вылетели из подъезда.

— Укусы есть? — едва переведя дух, спросил Роман.

— Н-не знаю, в-вроде нет, — заикаясь ответила я.

Внешне Максимовский был не напуган, а скорее удивлен оперативности наших недругов.

— Сейчас экстерминаторов вызову, — сказал он, дотронувшись до моих похолодевших пальцев. — Можешь отдать кому-нибудь ключи от квартиры?

— В п-принципе могу…

— Объясни ситуацию, — посоветовал он, — мол, так и так, приедут, обработают квартиру от насекомых, а ключи заберешь потом.

Я кивнула, и пошла к старушкам. Бабульки оживились, стали расспрашивать, и с удовольствием согласились помочь — хоть какое-то развлечение на целый день.

Лишь только мы появились на пороге нашей редакции, сразу из-за перегородок вылезли любопытные головы, и раздались приветственные возгласы.

— Привет, привет!

— Парамонова, уже наслышаны о том, как ты накрыла притон!

Неужели мы с Максимовским так долго отсутствовали? Скорей всего новости просочились от тех, кто работает с городским криминалом. Представляю, какие были у них лица, когда они узнали, что скандал спровоцировала не в меру любопытная журналистка.

Пробираясь к моему рабочему месту, мы вдруг услышали громкие возмущенные крики:

— Опять Парамонова! Как же надоела эта льстивая сучка! Все ей, и расследования, и гонорары повышенные! А что мне? Мне анимэшная вечеринка «Кос-плей» в парке Рокосовского, да меня уже тошнит от всех этих анимэ, эмо и готов!

При нашем появлении наступила полная тишина, возмущавшаяся несправедливостью Шварева, а это была именно она, будто поперхнулась своими словами.

— Чем тебе не угодили представители этих славных субкультур, Ликочка? — спросил Максимовский, крутя на пальце ключи от автомобиля.

Шварева быстро поменялась в лице — секунду назад бледная от праведного гнева, сейчас она зарозовелась, расплылась улыбкой и сексуальным голосом проворковала:

— Максик, сладкий мой, какими судьбами? Неужто ко мне зашел?

А меня словно и не было, вроде как я прозрачная, ни привета, ни ответа. Ну что ж, беседуйте… Бросив Романа, не ожидавшего от меня такого маневра, и гордо подняв голову, я направилась к своему загончику. Навстречу торопился Лопатин, по его лицу было видно, что новости он уже слышал.

— Ну, Алка, ты даешь! У новостников шум до небес, накрыли элитарный притон, уйму народища повязали, их регалии даже шепотом не стоит произносить… А кто развалил подпольный развлекательный бизнес? Кто бы вы думали? Наша Парамонова! Я чуть кофе не подавился…

У себя за спиной я почувствовала присутствие Максимовского, его запах окутал меня, проник под кожу, заставил прикрыть глаза, осторожно втягивая тонкий аромат ноздрями. Череда странных событий не помешала мне превратиться в самку…

— Поздравляю, — ревниво произнес Лопатин, обращаясь к Роману, — о вас говорят во всех редакциях холдинга. Герои дня.

— Спасибо, — мой любовник отреагировал на похвалу коллеги захватом моей руки, и я почувствовала его дыхание в моих волосах. Он тоже обнюхивал меня, вот до чего довел нас основной инстинкт — мы становимся животными.

— Я смотрю у вас все в порядке… — пробормотал Лопатин, и откланялся, — пойду, дел много.

Посмотрев вслед уходящему эрзацу, я устало опустилась в кресло, и включила системный блок. Максимовский пристроился рядом, молча положив ладонь на мое колено.

— Перестать демонстрировать всем, что спишь со мной… — строго сказала я.

— Неужели выглядит демонстративно? — наигранно удивился Роман, поглаживая мое бедро. — А я ведь искренне рад, что с нами это произошло.

Как же приятны были мне его слова, только ни в коем случае не следует показывать мою радость. Я украдкой вздохнула, и, решив не обращать внимания на нечаянные ласки Максимовского, открыла папку с расследованием.

— Ну, скажи, наконец, что ты обо всем этом думаешь? — спросила я напарника.

— Думаю, таким незатейливым образом тебя хотели предупредить, чтобы помалкивала, — тут же отозвался Роман, — и не совала нос в дела сводни.

— Соглашусь, — его слова подтвердили мои мысли. — И что мы делать будем?

Максимовский оживился.

— Во-первых, тебе нельзя возвращаться домой. Поживешь у меня, — я окинула его подозрительным взглядом, и он оговорился, — какое-то время. Ну, пойми, это только начало, а уж как статья выйдет… Я нужен тебе, Парамонова.

— Кто бы возражал против такого соседства, — усмехнулась я, — но у меня есть родители, так что я вполне могу переждать тревогу на даче.

— Я уверен, что в первую очередь искать тебя будут там, — сказал Максимовский.