Папина дочка, или Исповедь хорошего отца

Сев на корточки, я ухватилась за пряжку на его ремне и ощутила его мужское естество рядом с моей щекой, с моим ртом. Я тяжело задышала, сердце у меня неприятно сжалось. Я хотела только одного – как можно скорее почувствовать его внутри меня.

Кто-то сказал мне, что это должно было причинить боль, но боли не было. Ни капельки. Все совершилось так быстро, что я была разочарована. Так хотелось продолжения, и Тревис обещал мне его в следующий раз. От волшебного прикосновения его пальцев я задышала так бурно и часто, что мне показалось, будто я умираю, но мне это было безразлично. Я вскрикнула. Он губами поймал мой возглас, и все кончилось. С начала и до конца это заняло семь-восемь минут. Лучшие семь или восемь минут в моей жизни.

– Притворись, будто я твой отец, – сказал он, устроившись рядом со мной на постели и обняв меня.

– Что?!

– Ну, и как тебе понравился фильм, Робин? – спросил он голосом почти таким же низким и суровым, как у папы.

Я засмеялась.

– Потрясающий! – сказала я.

– Хотела бы ты посмотреть его второй раз?

– И третий, и четвертый.

Тревис крепко прижал меня к своему обнаженному телу, зарывшись лицом в мои волосы. Он прошептал что-то похожее на «навсегда», и я ответила ему тем же, а потом я заплакала, потому что была бесконечно счастлива.