Пара беллум

По обе стороны улицы выстроились полицейские. Рослые, сытые, хорошо одетые молодые ребята. Хотя они до зубов вооружены, выглядят они гораздо миролюбивее борцов за мир, которые вот-вот вольются в эту улицу. Он уже видел их в прошлые дни. Они съезжались сюда целую неделю, заполонив весь город и его окрестности. Настроены они довольно агрессивно. А на лицах полицейских написана неуверенность и растерянность. Их оружие выглядит скорее как средство самозащиты, а не нападения. И вообще создается такое впечатление, что аппарат государственной власти на Западе уже был бы не способен защитить существующий социальный строй, если бы нашелся достаточно сильный враг этого строя, всерьез захотевший его разрушить. Вот проблема для размышлений футурологам! Он убежден в том, что в ближайшие десятилетия все созданные до сих пор социологические и политологические теории современного исторического процесса будут выброшены на помойку. Вспомнил польские события недавнего времени. В тот момент, когда Папа приезжал в Польшу, казалось, что достаточно было одного его слова, чтобы в корне изменить ход истории в этом кусочке планеты и в этот отрезок времени. Но слово не было сказано, ибо никто не хотел, чтобы оно было сказано. Ибо все боялись, что слово будет сказано, но ничего существенного не случится. А будет ли сказано это решающее слово здесь в будущем?

Раздался вой сирен. Промчались полицейские на мотоциклах, за ними – полицейские на бронированных машинах. Показалась голова колонны демонстрантов. Впереди – старые и выходящие из моды деятели культуры, молодые и входящие в моду руководители левых политических группировок, защитники животных и растений, профессиональные борцы за мир. Они несут лозунг «Война – нет, мир – да». Смешно, война еще не началась, а они уже требуют мира. Впрочем, когда война начнется, тогда будет не до демонстраций. А начнется ли она? Никто не хочет войны. Те люди, которые не участвуют в этой демонстрации, тоже не хотят войны. Но войны не начинают, они сами начинаются. Люди затем лишь оформляют неподвластный им исторический процесс в честолюбивую форму воли и интеллекта. Люди до такой степени не хотят войны и боятся ее, что прилагают титанические усилия как можно лучше подготовиться к ней.

Пацифисты

– Но оставим эти мрачные мысли, – говорит он себе. – Погляди, сколько тут людей доброй воли, которые хотят предотвратить новую войну! Откуда их столько набралось? Кто эти люди? Чего они хотят на самом деле? Мира? Так они его и имеют! Но он все-таки их не удовлетворяет. А что бы они делали, если бы не было угрозы войны, вернее – если бы страх войны не превратился в идеологическое средство манипулирования людьми и не завладел бы душами миллионов? Демонстрировали бы по какому-то другому поводу. Раз есть свобода демонстраций, так почему бы ею не воспользоваться? Заставить бы их работать в колхозах или на «великих стройках коммунизма», как в Советском Союзе! Тогда бы... Но они не против работы. Правда, они хотят работать совсем не так, как у нас: не в колхозах и не в Сибири. А сколько здесь иностранных рабочих? Ладно, это их дело, а не твое. Они добиваются того, чего хотят они сами, а не того, что кажется целесообразным постороннему наблюдателю. А ты тут посторонний.

Направление истории

Допустим, однако, что войну предотвратят. Ну, хотя бы еще на несколько десятилетий. Что будет тогда? А ничего особенного. Будет все то же самое, только чуть побольше или поменьше, помягче или поострее. Все значительные социальные перемены в мире уже произошли. И мы переживаем и будем переживать их неотвратимые последствия. Мир катится и будет катиться в направлении, предопределенном этими переменами. И никакая война и никакой мир не способны остановить это движение или изменить его направление. Есть историческое направление эволюции человечества и историческая инерция эволюции. Все будет то же самое, хотя и будет казаться, что все будет иное, – ничтожные изменения в субъективных критериях оценки происходящего часто воспринимаются людьми как великие исторические переломы, а реальные переломы проходят незамеченными. Социальные отношения между людьми и принципы поведения их в больших человеческих коллективах не зависят от моды на одежду и от акселерации. Двухметровый и бородатый начальник, с социальной точки зрения, мало чем отличается от маленького и безволосого.

Будущее