Пара из дома номер 9

Да, я была Джин Бердон в течение почти тридцати ужасных лет. И да, я не могла дождаться момента, когда смогу сбежать от нее, чтобы стать Шейлой Уоттс. Я вышла из тюрьмы, реабилитированная и снабженная новой личностью, в возрасте двадцати восьми лет. И постаралась начать жизнь с чистого листа. Я очень, очень старалась. Я держалась подальше от других людей, пыталась не заводить отношений и привязанностей, пыталась помнить все то, о чем предупреждал меня психолог. И на какое-то время это сработало. Я переехала в Бродстерс, в Кенте, и жила там вполне счастливо в течение нескольких лет. Но потом тот журналист начал вынюхивать – он каким-то образом узнал, кто я такая на самом деле. Я могла бы рассказать правду своему инспектору по надзору, и меня переселили бы, дали бы мне другую личность, – но рассудила, что инсценировать свою смерть и взять личность сестры Алана – гораздо более простой вариант. В этом случае никто не знал бы, кто я: ни тюремная служба, ни офицеры по надзору. Наконец-то я была бы свободна. Наконец-то я стала бы тем человеком, которым всегда хотела быть, – неистово верной, свободолюбивой, феминисткой, не желающей терпеть унижения Дафной Хартолл.

Поэтому я переехала в Уэст-Кантри: сначала в Корнуолл, затем в Девон и в конце концов в маленькую деревушку под названием Беггарс-Нук.

И именно там я совершила свою самую большую ошибку и нарушила все свои обещания самой себе.

Я полюбила не только Роуз, но и ее дочь, Лолли.

50

Лорна

Рука Лорны, сжимающая кружку, дрожит. За последние десять дней Лорна употребила столько кофеина, что ей кажется, будто она в нем купается.

Напротив нее на диване, рядом с Саффи, сидит сержант Барнс с серьезным выражением лица, склонившись над своим блокнотом.

– Вы уверены?

– Да, – отвечает Лорна. – Мы думаем, что тело, которое вы нашли, принадлежит Роуз Грей. Моей… – Она сглатывает. – Моей настоящей матери.

– Мои соболезнования, – говорит сержант Барнс, глядя на Лорну; его ярко-голубые глаза полны сочувствия.

– Я… Спасибо. – Она не уверена, за что он соболезнует ей. За то, что, судя по всему, женщина, которую она всегда считала своей матерью, в итоге оказалась убийцей? Или за то, что ее настоящая мать, скорее всего, мертва?

Саффи не произносит ни слова. Она сидит, сложив руки на коленях, и морщится, встревоженно нахмурив брови. «Еще один удар для нее, – с сожалением думает Лорна. – Сколько еще она сможет выдержать?»

– Роуз… Дафна… она все-таки может быть невиновна, знаете ли. Она могла не убивать настоящую Роуз Грей, если найденное тело действительно принадлежит Роуз, – говорит сержант. – Это мог сделать и Виктор Кармайкл, и мы расследуем это, будьте уверены.

– Но тогда зачем было красть ее личность? – спрашивает Лорна.

– Возможно, она воспользовалась этой возможностью, чтобы обезопасить вас. Если Виктор – ваш отец и она боялась его по какой-то причине…

– Не исключено, – соглашается Лорна, и внутри у нее загорается огонек надежды, хотя она пытается его погасить. Она не хочет впоследствии разочароваться.

Сержант Барнс уходит в ту же минуту, когда Том возвращается с прогулки со Снежком. Уже темно, идет дождь. Мокрая шерсть Снежка облепила его морду мелкими прядями, похожими на морщины. Лорна наблюдает, как Саффи обнимает Тома, уткнувшись головой ему в грудь, словно пытается стереть из памяти последние несколько часов.

– Итак, – произносит Том, заходя в гостиную, – что сказала полиция?

– Они уже взяли мамину ДНК, чтобы проверить на родство с Тео, – отвечает Саффи, одаривая Лорну горькой улыбкой. – Так что они возьмут ДНК из второго скелета, чтобы проверить, достаточно ли близко она совпадает с маминой…

Затем выпускает из объятий Тома и встает у камина. Лорна беспокоится за нее. Все эти потрясения явно вредны для ребенка.

Том опускается на диван и чешет в затылке.

– Черт, это просто… черт-те что!

– Знаю, – откликается Саффи, присоединяясь к нему. Она смотрит на Лорну, ее глаза блестят от слез. – Но, даже если бабушка генетически мне совсем не бабушка, – она хватается за сердце, – я все равно люблю ее. Разве это неправильно?

– Конечно, нет, милая, – отвечает Лорна, сдерживая слезы. Она садится с другой стороны от дочери и обнимает ее. – На самом деле я совсем не помню свою настоящую мать. Только смутные образы и только с тех пор, как оказалась здесь. Это больше напоминает некое чувство. Похожее на горе. И я думаю… – Она сглатывает слезы – сейчас плакать нельзя. – Я думаю: может быть, это воспоминания о том, как я горевала по своей настоящей маме? Кто знает… Все, что я помню, это ее… Дафну.

– Ты была совсем маленькой, мама. Тебе не было и трех лет. Мне нужно завтра поехать к бабушке. Ты поедешь со мной? – спрашивает Саффи, глядя на Лорну своими большими темными глазами, и та вспоминает маленькую девочку, которой ее дочь когда-то была.

– Конечно. Но, солнышко, не жди, что получишь ответы.

* * *