Парад Душ

Сэм говорил, что мы будем использованы, как роботы. Я вспоминаю, иногда, эту фразу. Она такая навязчивая, лезет в голову в самый неудобный момент. И непонятно про, что он говорил. Все так ситуативно. Он имел в виду нечеловеческое отношение? Да. Но как оно проявляется? И тут много вариантов. Пропаганда, войны… Сэм прав, мы уже использованы, как роботы. Надеюсь, это дальше не зайдет. Пока я стою тут настороже, увеличивается количество горящих домов, ран, язв, трупов… На улице их столько… Только на фронте такое количество и видел, но тут война длится лишь три недели. Сирон настолько мощная страна, что держится против коалиции и народа одновременно… вроде как. Уж стоит посмотреть на то, как город превратился в развалины и сразу текут воспоминания, страх. Помню, когда сидел с Джо в мерзлоте на этаже выше, я видел вдалеке здание «ХердТаун». Раньше оно отражало каждый светящийся баннер, каждую голограмму, ведь состояло оно из стекол, а теперь я вижу от него лишь скелет. Фундамент и все. Я вот сказал о количестве трупов, а вот как бы мне не попасть в это число? Как нам? Эгоист я чертов. Все равно какие-то животные инстинкты приводят меня к эгоизму. Но я за товарищество. Джо помогу, всем помогу, кому надо. А если… если встречу Ханка, робота, что лишил всех работ. Кто там говорит, что сами они не виновны? Вранье! Не верю я.

Послышались голоса в переулке и я заглядываю в небольшую щель в соседней комнате и вижу девять солдат в темной форме. Это сиронцы. А впереди идут двенадцать человек в тряпье каком-то, грязные и очень худые. Сердце кровью обливается, когда видишь их тонкие руки, как кроме костей, будто больше нет ничего.

Сиронцы останавливают их откликом:

– На землю лежать!

Они быстро легли на землю, словно упали. Стоп… если эти сиронцы так спокойно посреди улицы ходят, то это значит, что вся улица в их контроле… Но я же слышал критовский язык! Убиты они, наверно. Боже, если бы Лиззи…

– Вы преступники! Обвиняетесь в покушении Сороки VI! Вы сожгли девять ее портретов и способствовали приведению страны в хаос! Чертовы бомжи!

Один сиронец ровным шагом отошел от своих подальше. Он дал команду:

– Оружие нацелить!

Тут же один человек подвигался и его застрелили. Они не перевязаны нигде.

– Еще раз. Приготовиться!

Солдаты навели пушки.

– Сейчас влетит девять пулей, а двоим выжившим, – он рассмеялся во весь голос. – А вам не повезло! Только попробуйте двинуться, пейте их кровь, что стекает по земле! Огонь!

Я закрыл глаза и даже так видел оранжевые вспышки. Услышал стрельбу, но никаких криков. Открыл глаза.

– Пейте!

Лужи всех девяти начали растекаться по поверхности и после хныканья двое выживших начали напиваться этой кровью на земле с слезами, что падали в эту кровь. Они, как животные цепляются за свою жизнь, чтобы остаться живы. А ради чего они еще пьют это? Один из них смотрит в мою сторону, а потом мне в глаза. Я резко спрятался, убравшись от щели подальше. Я запомнил его глаза. Он был слепой. Полностью белые глаза смотрели на меня так, что боже… Я хотел кричать, хотел рвать себе горло. Чесал свои руки, у меня было ощущение, что по моему телу бегают муравьи. Я в полной темени, что поглощает лишь один небольшой луч света. Сижу терзаюсь… Выстрелы. Ради чего все? Я смотрю на свою левую руку и луч падает прямо на кровь, которой пропитана моя перчатка. Нет, не я… Не я!

– Не я! – шептал я яростно. – Не я! Не я!

Четыре часа прошло. Я сонный пошел спать вместе с Лиззи, и Джо пошел на дозор. Я прилег к ней рядом, сбоку и тут она заговорила:

– Я люблю тебя, Мог.

Я придвинулся головой к ней:

– Я тоже тебя очень сильно.

Она поцеловала меня в лобик и мы улеглись спать. Я держал ее за руки, и боялся ее потерять. Дыхание иногда не ровное было и дрожал я от волнения. Не знаю почему. У меня было ощущение, что скоро конец, по крайней мере, я надеялся.

Не стал я говорить, что мы окружены сиронцами. Все равно мы и не знали, кто вокруг нас и не пытаемся контактировать. Проснулся я раньше всех. Я обеспокоенно и быстро пошел будить их, но они уже сами торопятся. Лиззи складывает костер обратно в рюкзак и, не глядя на меня, кидает пиджак мне и я надеваю его. Джо собирать нечего. У него мало вещей. Что меня удивило так это то, что я ничего не знаю про родителей Джо. Если они вообще у него? А какое у него прошлое? Нет времени. Стрельба теперь на постоянной основе. Надо срочно менять позицию и попытаться связаться с Джеймсом. Найти связь, найти связь, найти чертову связь.

Мы троицей собраны.

Я воскликнул:

– Я видел черный выход, с его стороны никогда не были слышны ни выстрелы, ни взрывы. Побежим туда!