Читаем «Паралитики власти» и «эпилептики революции» полностью

Время царствования Павла I было очень тяжелым. В обществе усилилась подозрительность, репрессии приняли еще более зловещий характер. По поручению императора генерал-прокурор Обольянинов, в руках которого находилась ненавистная всем Тайная экспедиция, организовывал слежки даже за самыми высокими сановниками, заподозренными в чем-нибудь предосудительном. «Время было самое ужасное, писал современник, — государь был на многих в подозрении. Знатных сановников почти ежедневно отставляли от службы и ссылали на житье в деревни». В частности, Павел I санкционировал «наблюдение за поведением» сына знаменитого фельдмаршала — Николаем Румянцевым, за бывшими своими фаворитами — князьями Алексеем и Александром Куракиными, графами Кириллом и Андреем Разумовскими, князем Голицыным и другими лицами.

Много шума вызвало дело лифляндского пастора Ф. Зейдера, в библиотеке которого оказалась запрещенная книга Лафонтена «Вестник любви». По доносу библиотеку опечатали, а пастора отправили в Петербург и после допроса заключили в Петропавловскую крепость. Вскоре был вынесен приговор — «наказав телесно, сослать в Нерчинск на работу». Обольянинова в связи с делом Зейдера возненавидели еще больше.

Строгий и требовательный, Пётр Хрисанфович все же не страдал излишней подозрительностью. Именно этим и воспользовались участники заговора против Павла I, избрав дом генерал-прокурора местом сбора. Однако за два дня до убийства Обольянинов предупредил императора о готовящемся заговоре.

11 марта 1801 года, в ночь убийства Павла I, Обольянинов был арестован в своем доме. Зная переменчивый нрав государя, он решил, что все происходит по его повелению. Когда его привели в ордонансгауз, он лег и уснул… На рассвете ему объявили о кончине государя и отпустили домой. А еще через пять дней указом Александра I отправили в отставку «за болезнью».

Следующие семнадцать лет он жил в своем доме в Москве, не занимаясь ни государственной, ни общественной деятельностью. Затем московские дворяне избрали его своим предводителем. Впоследствии он еще дважды удостаивался этой чести, но в 1828 году, когда его хотели избрать на четвертый срок, категорически отказался. После 14 декабря 1825 года Обольянинов проявил известное мужество, на которое тогда осмеливались немногие: он смело ходатайствовал о смягчении участи декабриста князя Е. П. Оболенского, приговоренного к смертной казни, — и казнь заменили каторжными работами.

П. X. Обольянинов был женат на Анне Александровне, урожденной Ермолаевой.

Последние годы жизни Пётр Хрисанфович провел в селе Толожня Новоторжокского уезда Тверской губернии, где и скончался 22 сентября 1841 года на девяностом году от рождения. Погребли его при местной приходской церкви.

1974

Он ворочал государством — был «всех умнее, но и всех несчастнее»

Назначая очередного генерал-прокурора (а за непродолжительное царствование Павла I их было четыре), император сказал ему: «Ты да я, я да ты, вперед мы одни будем дела делать». Несмотря на такой солидный вексель, выданный монархом (фактическое признание генерал-прокурора вторым лицом в государстве), А. А. Беклешов занимал высший прокурорский пост чуть более полугода.

Двенадцатого марта 1743 года родился Александр Андреевич Беклешов. Он принадлежал к старинному дворянскому роду, начало которому положил Семён Беклешов, служивший еще при первом Романове. В 13-летнем возрасте Александр Беклешов поступил в Сухопутный кадетский корпус, где получил блестящее образование. Он знал несколько иностранных языков, питал склонность к науке, истории, литературе. В 18 лет Александр становится сержантом, а через два года — подпоручиком. С 1769 года он служил в лейб-гвардии Преображенском полку. Молодой офицер принимал участие в Русско-турецкой войне — воевал на море под командованием графа А. Г. Орлова, в частности участвовал в знаменитом Чесменском сражении.

В 1783 году в чине генерал-майора Беклешов покидает военную службу. Екатерина II назначает его губернатором Риги, где за шесть лет он сумел провести немало полезных мероприятий и завоевать любовь местного населения. В 1789 году Александр Андреевич получил чин генерал-поручика и новое, более высокое назначение — генерал-губернатора Орловского и Курского наместничества. Здесь, получив за труды орден Святого Александра Невского, он отслужил шесть лет.

Перейти на страницу:

Все книги серии Острые грани истории

«Паралитики власти» и «эпилептики революции»
«Паралитики власти» и «эпилептики революции»

Очередной том исторических расследований Александра Звягинцева переносит нас во времена Российской Империи: читатель окажется свидетелем возникновения и становления отечественной системы власти и управления при Петре Первом, деятельности Павла Ягужинского и Гавриила Державина и кризиса монархии во времена Петра Столыпина и Ивана Щегловитова, чьи слова о «неохотной борьбе паралитиков власти с эпилептиками революции» оказались для своей эпохи ключевым, но проигнорированным предостережением.Как и во всех книгах серии, материал отличается максимальной полнотой и объективностью, а портреты исторических личностей, будь то представители власти или оппозиционеры (такие как Иван Каляев и Вера Засулич), представлены во всей их сложности и противоречивости…

Александр Григорьевич Звягинцев

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза