Парфюм для студентки

«— Пап, а почему у папы Вики есть любовница, а у тебя нет? Мы не можем себе это позволить? — спрашиваю я папу, сидя за столом.

Кухню заполняет смех папы. Я до сих пор не слышала ничего прекрасней, чем смех родителей. У папы он басистый и теплый, а у мамы он добрый и мелодичный.

— Потому что я люблю твою маму, — отвечает он мне.

— А ты не хочешь, как у папы Вики любовницу? — спрашивает пятилетняя я.

— Нет, — улыбается папа моей тогдашней глупости.

— А почему? — поддаюсь вперед.

— В жизни мужчины должна быть только одна женщина, — вкрадчиво объясняет папа.

— А почему тогда у папы Вики, и жена, и любовница? — насупилась.

Вика всегда хвасталась, что его папу любят больше женщин, чем моего.

Злая!

Злая Вика!

— Когда мужчине нужна рядом любящая женщина, то он находит ее. А когда любви не хватает, то он ищет ее на стороне, — ответил папа, улыбнувшись и целует руку мамы, что легла на его плечо.

— А если он хочет показать, что его любят все? — продолжаю расспрос я.

— Любовь мужчины измеряется любовью его женщины. А если ему нужна видимость любви, то он покупает ее, но это фальшь и мираж!

— Папа, любовь нельзя купить! — крикнула я — Любят всем сердцем или никак!»

Глава 12

Ева

— Мы приехали! — врывается в мои воспоминания Воронцов.

— Я скоро спущусь! — говорю я и открываю дверцу машины, чтобы выйти.

— Я с тобой! — говорит Воронцов, прежде чем я закрываю дверь.

— Нет! — во все глаза смотрю на него.

— Ева, решено! — тоном родителя говорит Кирилл Сергеевич.

— Бабушку мою втягивать в это не нужно! — шиплю я.

— Я ей ничего не сделаю! — спокойным тоном говорит он — Если бы у меня была дочь, я бы не отпустил ее неизвестно куда с незнакомым мне мужчиной.

— Ох, какие мы заботливые! — кричу я. — Думаешь, если она узнает тебя, то сразу же отпустит?

— Поверь, я умею очаровывать женщин! — самодовольно улыбается.

— Кто бы сомневался! — рычу я. — Нет!

— Да!

— Нет!

— Да!

— Нет!

— Да!

— Нет!

— Да!

— Нет!

— Надоела! — рычит Кирилл Сергеевич.

— Ты мне тоже! — Кричу я.

Воронцов резко выходит из машины, со всей силы хлопает дверью и за секунду оказывается рядом. Подхватывает меня под колени и закидывает себе на плечо.

— Отпусти, идиот! — кричу я и бью его по спине кулаками.

— Нет!

— Да! — бью кулаком сильнее, но он как будто не чувствует удара и продолжает идти в сторону моего подъезда.

— Нет!

— Да! — пытаюсь ударить еще и ногой, но они хорошо зафиксированы руками Воронцова.

Вот слезу я с твоего плеча!

Придушу!

Убью!

Пристрелю!

— Какой этаж? — спокойно спрашивает он.

— Второй, — сдаюсь я и меня продолжают нести до самой двери. Там звонят в дверь и ждут, пока бабушка откроет.

— Ева, это ты? — спрашивает бабушка через дверь.

— Да, — отвечаю я и голос мой звучит приглушенно.

Ну конечно, приглушенно! Я вверх ногами!

Хорошо, хоть в штанах, а не в платье как хотела с утра!

Слышу звук дверного замка, и затем дверь распахивается.

— Здравствуйте, меня зовут Кирилл, я друг Евы, — мягким, как вата тоном говорит Воронцов.

— Знаю, я милок, кто ты! У Евки моей, вся комната твоими фотографиями увешана!

Фак!

Точно!

Бл?ть!

— Евочка, ты чего на плече висишь? — спрашивает бабушка, наверно наконец заметив мою пятую точку на плече этого придурка!

— Устала, бабуль! — щипаю Воронцова за задницу и та слегка напрягается под моей рукой.

Прекрасно!

Так-то, индюк самовлюбленный, почувствуй силу женщины разъярённой!

— Милок, может, отпустишь Евочку мою? — спрашивает бабушка Кирилла и тот меня отпускает.

Ишь, какой послушный!