Пари (СИ)

Как раз пока сотрудницы заканчивают упаковывают мои покупки в красивые коробки с лентами, возвращается Лекс с пакетами в руках, помеченные всем известным надкушенным яблоком. Я даже рада, что в последний момент передумала и решила сразу переодеться в шелковый костюм, потому что Лекс буквально сразу утыкается в меня взглядом, сканируя с ног до головы, как будто пытается отыскать изъян.

«А вот зря!» — так и хочется показать ему язык, но вместо этого кручусь вокруг своей оси, демонстрируя, как идеально все это на мен сидит.

— Ну как? — хочу выдавить из него хоть малюсенький комплимент, потому по лицу этого непробиваемого чурбана не понять, что он вообще думает.

— Норм, — говорит Лекс и протягивает мне один из пакетов. — Ты тут уже все?

Пока я исследую содержимое «яблочного» подарка, Лекс с сомнением смотрит на скромную «гору» моих покупок. Брендированные пакеты большие, но коробки внутри них — среднего размера, и их всего несколько. Ну и чего мне ждать теперь? Едкого замечания о том, что с тех пор, пока мы были в отношениях, мои запросы заметно упали?

— Я взяла то, что хотела, — стараюсь казаться тоже сдержанной, но когда достаю новенький телефон с уже активированной электронной сим-картой моего оператора, хочется буквально визжать от счастья. — Лекс, ты просто фея-крестная!

От радости даже порываюсь броситься ему на шею, но он как раз оплачивает покупки и даже не смотрит в мою сторону, и моя радость разбивается об его здоровенную спину.

— Если не возражаешь — я бы хотел заглянуть в мужской. Реально хожу как огрызок. — Лекс забирает мои покупки, и вопросительно ждет моей реакции.

Я молча соглашаюсь, вдруг ловя себя на мысли, что с радостью обменяла бы все обновки — и уже купленные, и те, что буду покупать — на любой спокойный разговор с ним. Как раньше, когда он мог часами рассказывать о своих планах на будущее, об увлечениях, болел за тех идиотов, которые мутузят друг друга на ринге. Почему я тогда слушала в пол уха? Риторический вопрос, потому что все эти «почему» исходят из одной причины — моей феноменальной глупости. Скорее даже тупости.

Мы поднимаемся на третий этаж и там заходим в бутик мужской одежды. Я еще тешу себя иллюзией, что Лекс попросит меня принять участи в создании его «лука», но он сразу дает понять, что обойдется помощью консультантки. А мне отводит роль молчаливого пня на диване, которому ради приличия предлагают кофе, конфеты и журналы мод. Но как бы ни пыталась я отвлечься и состроить морду кирпичом, мой взгляд все равно то и дело, как намагниченный, преследует Лекса от примерочной до зеркала, к которому он выходит, чтобы окинуть себя придирчивым взглядом. И все это — под прилипшую к нему девицу с ужасными губищами на пол лица и ресницами а ля «буренка на выпасе». Пару раз она так фривольно приоткрывает шторку в примерочную, что у меня чешутся руки запустить в нее чашкой кофе — может хоть тогда дойдет, что на этого мужика как минимум уже есть претендентка, но нечеловеческим усилием воли все-таки себя сдерживаю. Будет очень смешно, если Лекс снова осадит меня очередным «следом от помады».

— Чувствую себя девочкой, — посмеивается Лекс, когда на фоне моих скромных покупок гора его пакетов выглядит еще больше. — Куда дальше?

Я безразлично пожимаю плечами.

Весь вкус от шоппинга улетучивается, а мысли, что мне снова придется смотреть, как на Лекса пускает слюни буквально все фертильное «население» этого торгового центра, вызывает приступ агрессии.

— А как же сумочки и туфельки? — подтрунивает Лекс.

— Боюсь, пока мы будем составлять мой гардероб, половина сотрудниц местных магазинов успеет от тебя залететь, а другая половина — выйти замуж.

— Ты сильно преувеличиваешь, — без нотки вымученной скромности, говорит он.

Если бы когда-то мне пришла в голову безумная мысль отвесить похожий комплимент Марату, тот так раздулся бы от гордости, что превратился в ходячую экологическую катастрофу. Лекс выглядит гораздо лучше брата, превосходит его по всем параметрам, но на мои слова реагирует примерно так же, как и на все остальное, что выходит из моего рта — примерно никак, большей частью пропуская мимо ушей.

— Ладно, ну раз ты не хочешь заниматься покупками, значит… — Лекс осматривается, находит взглядом ближайший кафетерий и тащит меня туда, словно капризного ребенка. Усаживает за стол, просит официанта принести мне «что-то очень сладкое и клубничное», а сам ненадолго утыкается в телефон.

Пишет своей Эстетке? Отчитывается, что с ним все в порядке и его задница никак не пострадала, пока он героически спасал от ужасной смерти одну свою недостойную бывшую? Интересно, а она вообще в курсе о том, что мы поддерживаем контакт? Или вообще ничего обо мне не знает? А если знает — то что именно?

— Это наш лучший десерт, — растекается в улыбке официант, ставя передо мной невероятных размеров круассан с ломтиками клубники и сливочным кремом внутри, щедро посыпанный пармезаном и вдобавок украшенный парой шариков мороженного. — Вот увидите — вы придете к нам снова. За добавкой.