Партайгеноссе. Жизнь и смерть Мартина Бормана

Энн задавала вопросы тихо и спокойно, голосом, которым женщины разговаривают с маленькими детьми, но Стивенсон знал, какой гнев ей приходилось при этом сдерживать. Возможно, тот пухленький коротышка реагировал не столько на слова, сколько подчинялся силе, стоявшей за ними. Вопросы Стивенсона были краткими, его постепенно охватывала паника. Он был уверен, что с минуты на минуту ворвется полиция.

Невероятно, но факт: Леере продолжал говорить. По его мнению, все дело было в сионистском заговоре. Ничто не могло излечить человечество от еврейской заразы, кроме массированной хирургической операции. Израиль стал раковой опухолью, которую требовалось вырезать. Германия узнала главного врага задолго до того, как ситуация стала понятна остальному цивилизованному миру.

— Но атакуя Израиль, не откроете ли вы дорогу русским в этот регион? — удивился Стивенсон.

— Ах, эти русские! — пробормотал он и начал раскачиваться туда-сюда, тихо мурлыкая: — Сначала они приезжают, распевая арабские песни, а затем мелодия переходит в балалаечный наигрыш.

Энн вспоминала в 1972 году свои ощущения. Она говорила: «То, что перед нами немец, стало ясно с первого взгляда, какая бы арабская табличка ни висела у него на двери. Его манера говорить была очень нервной и в то же время дружелюбной, словно ему все наскучило и он рад развлечься. Не спросив даже, кто мы, он впал в полуистерическое настроение и с готовностью делился признаниями, воспоминаниями, сожалениями… Он сравнивал с собой мировых диктаторов: Гитлер слишком нетерпелив; Перон, с которым он работал, был также слишком нетерпелив. И Насер тоже. А вот «дядя Йося» — Сталин мог позволить себе выжидать».

В тот же день Стивенсона и Энн арестовали, однако к тому времени они уже отправили за пределы Египта все, что могло их компрометировать. Но все же власти выслали их из страны, посадив на первый же подходящий самолет той же ночью.

Они радовались, что так легко отделались. Неделей раньше Стивенсон получил телеграмму: «Майк» советовал ему немедленно покинуть Каир ради собственной безопасности. «Майком» был Лестер Пирсон, министр иностранных дел Канады. Впоследствии он рассказал Стивенсону о том, что угрозы исходили от известных нацистов, рассуждавших в присутствии канадских сотрудников разведки об Энн и Стивенсоне — «этих жидовских любовниках». В Каире Стивенсону и Энн угрожали и напрямую. Их пригласили поужинать с египетским журналистом, в обязанности которого входило поддерживать хорошие отношения с иностранными корреспондентами и докладывать о них правительству. Вечер проходил в совершенно дружелюбной обстановке, когда один из гостеприимных египтян вдруг четко проговорил: «Если вы продолжите копаться в грязи, ваши тела завернут в ковер и положат на ступени вашего посольства». Стивенсон и Энн не сразу поняли, что фраза была тщательно подготовлена и произнесена совершенно всерьез. Представители иностранного журналистского корпуса провожали их в аэропорту, чтобы удостовериться, что они сядут на свой самолет, и не покинули их даже после таможенного контроля.

… Профессор Иоганн фон Леере был доктором философии и профессором истории в нацистской Германии. Он с удовольствием говорил, что Гитлер «впитал мощь немецких гранитных гор через отцовскую кровь». Профессор был помешан на идее крови и стали. Он возмущался, что после войны его держали в «еврейском» концентрационном лагере, имея в виду американских евреев. На самом деле ему пришлось сидеть и в русских, и в восточногерманских лагерях.

С помощью коммунистов его отправили в Западную Германию, где он связался с посланцами Ватикана. Братство считало его выдающимся специалистом по расовым вопросам. Ему удалось собрать свою семью в Италии и затем перебраться в Аргентину. Через несколько месяцев он был уже на пути в Каир. Как ни странно, Леере пропагандировал идеи, которые при ближайшем рассмотрении оказались более всего полезны коммунистам: «Германцы вновь объединятся. Их естественными друзьями и союзниками являются арабы. Арабы должны сплотиться под руководством Насера. Израиль — это нелепость, которую предстоит уничтожить. Сионисты несут ответственность за 90 % травли Насера в печати. Египтяне поют нормальные песни, пока дядюшка Хрущев не вмешивается со своей русской балалайкой».

Он говорил Стивенсону: «Отто Скорцени — неисправимый авантюрист. Он делает бизнес и тут, и в Южной Америке, и в Африке, и везде, где существует наше братство. Когда он приедет в следующий раз, я вас с ним познакомлю». Конечно, сделать это ему так и не удалось. Стивенсон подозревал, что конечной точкой пути Леерса была его родина, Восточная Германия.