Партия в преферанс

— А зачем в батькин дом полез?

Когда увидал его на пруду с собакой, испугался и убежал. Потом бродил по усадьбе, стерег её. Видел, как там копались люди, среди них не было светловолосого. Он боялся, что они заметят его и побьют, и все время прятался.

Утром, когда увидал одного из тех, кто рылся вчера на усадьбе, не выдержал и бросился на него с камнем в руках.

— Кровь, кровь!

Он боялся крови.

Тот человек шел один. Он сразу упал.

Кровь была на камне, которым он его ударил. Он кинулся бежать. Скрывшись в лесу и проплутав некоторое время, понемногу успокоился. Несколько раз выходил на край леса, но, завидев людей, скрывался.

— Нет, нет, — он мотал головой.

Они кричали ему, но он убежал. После того, что случилось, нельзя вернуться домой, где есть еда.

Вспомнив о еде, опять заплакал.

Внезапно со стороны большой поляны раздался шум. Это за ним!

— Нет, нет! — завопил он и, сломя голову, кинулся в самую чащу.

Прошедший недавно лесоповал свалил большую и ещё не старую ель. Хвоя с неё почти обсыпалась, обнажив острые, как ножи, сучья, которые торчали во все стороны.

Он заметил опасность. Возможно, отделался бы небольшими царапинами, но случилось непредвиденное.

В густой траве торчал небольшой пенек. На бегу он споткнулся о него. А дальше…

Его кинуло на обнаженные сучья. Острая обломанная ветка ели пропорола тело почти насквозь.

— А-а-а!

Некоторое время он барахтался, пытаясь освободиться, но это было бесполезно.

На поляне, сбившись в кучу, возмущенно похрюкивало стадо кабанов. Могучий секач, обнюхивая воздух, задрал рыло. Блеснули желтые клыки. Человек его не интересовал. Он заботился о безопасности стада, где был молодняк.

Скоро кабаны ушли пастись на другую поляну, которых было немало в этом лесу.

Несчастный, насаженный на острый, как нож, сук, остался здесь навсегда. Это был Гришка-дурачок.

От болевого шока он потерял сознание.

— Кровь, кровь, кровь… — шептал он одними губами, когда ненадолго приходил в себя. — Нельзя-я…

Умер он не сразу.

Глава 26

— И все-таки я одного не понимаю. Почему монеты оказались за наличником. Хоть убей!

— Не говори так, — возмутилась Вера. — Одного уже убили.

— Да, — помрачнел Колька.

Два дня назад из Родоманова уехало милицейское начальство вместе со следователем прокуратуры.

— Все в Ежовке крутились вокруг того места, где мертвец лежал, а толку-то? — говорили в Степаниках. — Ищи, не ищи…

Только сегодня Николай с Верой смогли отправиться на Выселки и без посторонних глаз серьезно заняться раскопками.

— А бабка Матрена у тебя ничего не спрашивала? — поинтересовался Колька, шагая по заросшей тропинке.

— Нет. У нас в родне народ серьезный, лишних вопросов задавать не будут. За то время, что ты здесь живешь, она хоть как-то проявила свое любопытство?

— Нет.

— И не спросит ни о чем. Если сам не скажешь. Бабушка — старушка умная, свой век, как сама говорит, прожила. Она знает, что мы к Глафире ходили, ты родней Пимена интересовался. С Мишкой Шатуном тебя вместе видела. Ну и что? Мало ли у кого какие дела… Она лишь про нас с тобой спросила.

— И что ты ей ответила?

— Давай не будем сейчас про это, хорошо?

Солнечное августовское утро сулило прекрасный день.

— Пришли, — Николай скинул сумку и лопаты на землю и полез за сигаретами.

— Ты же не куришь.

— Волнуюсь. Что-то не по себе стало.

Вера тоже вдруг почувствовала себя неуютно.

— Ну давай, командуй, — предложила она. — С чего начнем?

Колька не ответил. Он уставился на кучу разбросанного мусора. На Выселках побывал чужой.

Осторожно обходя участок, Николай стал внимательно осматривать каждый куст.

— Не похоже, чтобы из милиции или прокуратуры, — бормотал он. — Это кто-то другой сюда наведывался.

— Ты о чем? — не расслышав, громко крикнула Вера.

— Здесь кто-то рылся.

Колька, обследуя расросшие кусты, заметил пустую смятую пачку сигарет и поднял её. От росы краска на коробке местами облезла.

— «Мальборо», — прочитал он.

Шигин «Мальборо» не курил, ему на «Яву» еле хватало. Может, Славик? Нет, он приехал в то утро, когда труп обнаружили. Представить, что кто-нибудь из местных будет дымить дорогими сигаретами, невозможно. Тогда кто?

Подошла Вера и, увидев в руках Николая мятую пачку, удивилась:

— Откуда она здесь?

— Кажется, догадываюсь, кто выкрал план усадьбы из моей квартиры, — медленно произнес Николай. — Вадим Ладынин. Точно! Больше некому. У меня ещё два дня назад такая мысль мелькнула. Помнишь, мы с тобой об этом разговаривали? Ну, что я ему по пьянке, ещё когда в институте учились, проболтался… А у него память, ого-го какая! Преферансист. Значит, услышал во время игры в карты про монеты и…

— Хорошая у вас там компания подобралась.

— Подожди, это что же получается? — изумился Колька. — Нас за столом сидело четверо, выходит, каждый решил попытать счастья. Костыль, до того верой и правдой служивший Доронькину, переметнулся к другому хозяину. Так, что ли? Его видели с незнакомым мужчиной, который неизвестно куда исчез. Это был Ладынин.

— Почему именно он?

Николай кивнул на пустую пачку из-под сигарет.

— Он курит «Мальборо».

— А может, он и вашего Шигина?.. — Вера сделала выразительный жест рукой.