Партизаны не сдаются! Жизнь и смерть за линией фронта

Через час мы были уже в Дроздове, где жители тоже не спали всю ночь и смотрели в сторону железной дороги и Толочина, недоумевая, что же это там творится. В домах этой деревни нас приняли, как самых дорогих и желанных гостей. А узнав о том, что мы были виновниками такого переполоха у немцев, стали поздравлять нас с успехом. А в это время, как нам потом сообщили связные, в Толочине происходило следующее. Взрывы наших мин на железной дороге, напоминавшие артиллерийскую канонаду, так напугали фашистов, что в этом гарнизоне началась паника. С перепугу кто-то из немцев распространил слух, что под Толочином высадился большой красноармейский десант, который окружает город и готовится к его штурму. Это еще больше подлило масла в огонь. Началась лихорадочная подготовка к обороне города и эвакуации гитлеровских учреждений. Немцы во все стороны открыли стрельбу из всех видов оружия, ведя массированный и бесприцельный огонь, пугая им еще больше себя. Переполох в городе не прекращался до самого рассвета.

Собрав сведения о количестве взорванных рельс, а их оказалось около 550, даже без тех, которые взорвал на складе Евсеенко, наспех перекусив и попрощавшись с товарищами, я, забыв о своей усталости, решил скорее сообщить комбригу об успешно проведенной операции.

Уже стало светать, когда я вышел из Дроздова. От радости так успешно выполненной операции я не просто шел, а прямо-таки как на крыльях летел в сторону Толпина. Примерно в 10 часов утра я уже был около него. Гудкова я застал за завтраком.

— Товарищ комбриг, разрешите доложить! Ваше задание выполнено. На железной дороге между Толочином и Озерцами в сторону Коханово взорвано около 550 рельсов, уничтожена телеграфно-телефонная связь. Около станции Толочин взорван склад рельсов. Потерь наши партизаны не имеют, только один легко ранен осколком рельса. Партизаны отдыхают в Дроздове, к вечеру вернутся в Толпино. Нарчуковцы тоже успешно провели эту операцию.

Во время моего доклада Гудков, не перебивая меня, сидел за столом и, довольный, улыбался. А потом сказал:

— Молодцы, хлопцы! Давай, Володя, садись со мной завтракать и расскажи-ка все поподробнее.

Он мне налил в стакан самогонки и сказал:

— Ленка! Давай угощай комиссара.

За завтраком я все рассказал подробно о проведенной разведке, о выходе партизан бригады на железную дорогу, о том, как рвались мины и как стреляли немцы с перепугу во все стороны из пулеметов и минометов в Толочине.

— Вот это здорово! — хохотал Гудков во время моего рассказа. — Сейчас же по рации все сообщим в штаб партизанского движения, — решительно заявил он.

— Товарищ комбриг, разрешите мне теперь пойти поспать, а то я почти три ночи не спал.

— Да, да, иди, отдыхай. Ты свое дело сделал, и надо отдохнуть.

В эту ночь по разработанному Центральным штабом партизанского движения плану не только белорусские, а и ленинградские, калининские, смоленские и орловские партизаны провели массированную операцию по выводу из строя железнодорожных коммуникаций врага, вошедшую в историю под названием «Рельсовая война».

Действия партизан дезорганизовали перевозки противника в самый разгар Курской битвы. 4 августа 1943 года в дневнике боевых действий Верховного командования Вермахта отмечалось: «Движение по железным дорогам на Востоке часто прекращается из-за подрыва рельсов в районе группы армий «Центр». 03.08 произошло 75 больших аварий и 1800 взрывов. Движение поездов в районе группы армий «Центр» с 04.08 прекращено на 48 часов».

Так в эту ночь ответили советские партизаны гитлеровским захватчикам. Через несколько дней после этой удачно проведенной операции «Рельсовая война» нам стало известно, что у нас в бригаде и отрядах по приказу Гудкова произошли перестановки в командном составе. Командир первого отряда Руколь Я. Ф. был теперь назначен начальником штаба бригады, а командиром отряда стал Цымбал Андрей. Комиссаром этого отряда стал наш разведчик и мой друг Голиков А. Г., а комиссаром второго отряда стал Короткевич М. Д. В нашей бригаде в это время было три боевых отряда и разведотряд, в который теперь был назначен начальник штаба Евсеенко А. П.

После его назначения мы приняли решение, что прежде всего Евсеенко займется связью с Толочиным, где ему обещали достать пишущую машинку, тем более что Красинский сообщил ему, что она уже есть, только нужно ее как-то переслать партизанам.