Гвенн забилась в страшных конвульсиях, облечённая холодным голубоватым свечением контура, заполучившего жертву. Она успела испытать даже некоторый «неправильный» экстаз, пройдя всю Радугу задом наперёд, начав с неба красного и закончив путешествие на небе зелёном. Она знала, что так начинается Тудроускэн - Болезненная Смерть.
Там, среди мудрых, добрых единорогов и осталась душа её на некоторое время, покуда боль, неестественная, выламывающая кости из суставов, не объяла её. Она страшно закричала, на помощь ей бежал уже не разгневанный, а испуганный лорд Малфой-старший.
По его повелению контур был снят, но поздно - Гвенн упала, дёргаясь всем телом, как после воздействия тока высокого напряжения. Она вся занялась голубоватым пламенем, и напрасно Малфой спешил снять с невестки защитное заклинание. Было поздно, Гвенн сгорела дотла на его глазах и при собрании некоторой части публики, прибежавшей на истошный, животный, жуткий вопль.
Драко овдовел, едва успев жениться, но так и не сумел зачать жене, поэтому он теперь снова спокойно лежал себе в кроватке своей спальни, в ласковых и страстных объятиях активно утешающего сына рара, и ему, вернее, им обоим, было сейчас очень хорошо.
Гости так и не разбрелись по спальням, очевидцы рассказывали жутчайшие сказки на ночь, о том, как горела, дёргаясь всем телом и страшно крича, молодая жена Драко, наследника рода Малфоев. А ведь была она, наверняка, уже беременна, вот ужас-то какой! Ещё бы ей не быть беременной, ведь главное для Малфоев - это продолжение рода, а уж Драко так старался, что жена его возглашала на пол-дома не своим голосом, наверное, от небывалого удовольствия, доставляемого ей.
- Ну не от боли же она кричала, - высказался какой-то граф.
Он спал на втором этаже в другом крыле, но поблизости от спальни молодожёнов и потому слышал крики изнывающей от боли Гвенн, но предположить, что кричала молодая жена от еженощного, если говорить по правде, настоящего насилия, чинимого над ней Драко, пытавшегося изо всех сил зачать, был, как и остальные гости, не в состоянии. Это было бы слишком несправедливо и нелепо, и непонятно.
Глава 64.
Хоронить Гвенн всё же пришлось - хоть она и сгорела дотла, даже череп и тазовые кости испепелились. Но прах погибшей осторожно собрали домашние эльфы, и положили его саркофаг в родовой усыпальнице лордов и леди Малфой. Драко на похоронах был очень стильно одет в траурную, дорогущую мантию и вообще отличался румянцем во все щёки и припухшими от поцелуев Малфоя-старшего губами. Короче, выглядел молодцом, но прилично, соответственно принятым в высшем свете неписаным законам, печальным и внешне сосредоточенным на постигшем счастливчика «страшном горе».
Кроме того, родственники Гвенн, её рара и maman, дяди, тёти, деды и старые ведьмы - бабки обнаружили на шее скорбящего для вида вдовца интересненький свежий засос. Лорд Малфой-старший тоже старался изо всех сил, ему удавалось в меру общепризнанной и не поддающейся ничьему сомнению испорченности во всём соответствовать возлюбленному сыночку, держать себя и выглядеть тоже ну просто безмерно, весьма и весьма опечаленным, ведь косвенно, о, только косвенно, но в глазах пресловутого бомонда - он же предупреждал о контуре! - именно по его вине погибла ни в чём не виновная, а на самом деле, как знал только Люциус и Остиус, Драко пребывал в полном неведении, нерадивая невестка, позабывшая от стыда за совершённый адюльтер о защитных контурах Мэнора и бросившаяся грудью на один из них.
Такое поведение усопшей Люциус посчитал ритуальным самоубийством, но, разумеется, родственникам Гвенн, как честный человек, ничего о супружеской измене не сказал. Он ведь, хоть и скрепя сердце и чуть не проболтавшись в порыве откровенности после очередного искромётного водопада любовных ласк той ночью после… даже любимому сыночку Драко ничего не рассказал о сцене в оранжерее, когда дело там зашло уже слишком далеко и… глубоко.
На Остиуса Люц немного подулся… скорее, для пущего вида, но спустя неделю траура, большего обе погибшие с разницей в шесть дней шлюхи - проклятие дома Малфоев - не заслуживали, снова созвал узкий круг бомонда, самые вкусные сливки, на скромный, в понимании Малфоев, вовсе и не праздничный фуршет. Танцев не было.
Малфой окучивал деловых партнёров, чтобы вложиться покрупнее в наркоторговлю, это золотое дно маггловской цивилизации, подсесть и подобрать в итоге наркотрафик опиума и героина, идущего из диковатой страны Афгани в Европу и далее, в Союзные Государства Америки. На самом деле, это одна страна, просто со смешным названием, но является самым крупным потребителем героина. А вот было бы ещё лучше прихватить и наркотрафик кокаина, идущий из страны Колумбуса.