Пассажирка

Дверь распахнулась в правой задней части автобуса. Уцепившись за поручень, Этта полезла вверх, Николас, проводив ее тревожным взглядом, последовал за ней. Надо было бы пихнуть его на ближайшее сиденье и сесть самой, но она попыталась протолкнуться вперед, где водитель видел бы ее, а она видела бы дорогу. Когда автобус тронулся, юноша качнулся, как пьяный, чуть не сшибив маленького мальчика и пожилую женщину с пакетом из магазина.

– Простите нас, – пробормотала она, хватая его за руку и возвращая в вертикальное положение. Она кивнула на ремни, свисающие с потолка:

– Держитесь за них… и не нервничайте.

Протиснуться в переднюю часть раскачивающегося автобуса оказалось непросто даже тому, кто привык к вздымающейся палубе. Наконец, Николас рухнул на сиденье, по его лицу струился пот. Одна рука сжала спинку сиденья, другая – ее колено.

– Боже, – прокричал он сквозь рев мотора, – чем это пахнет?

Человек в форме, очевидно тот самый кондуктор, спустился по лесенке со второго этажа с лотком маленьких ярких билетиков на шее, удерживаемых небольшими пружинками.

– Так это ж бензин, паренек.

Николас взглянул на Этту, словно на предательницу.

– А мы не задохнемся, пока доедем?

Кондуктор, посмеиваясь, покачал головой. Этта заставила себя тоже рассмеяться, бросив на Николаса предостерегающий взгляд.

Он явно осознал свою ошибку – прижал руку ко лбу и вздохнул над собственной оплошностью.

– Куда едете?

– В Кенсингтон, – сказала Этта.

– Два пенса с каждого.

К ее удивлению, Николас порылся в сумке и достал оттуда что-то похожее на настоящие медные монетки, а не золото, как она боялась. Мужчина добросовестно вручил им два билетика и направился к другим пассажирам.

– Обменял золото и часть моего вознаграждения, – объяснил он. – Должно хватить.

– Но это же ваше вознаграждение за то, что привезли нас с Софией в Нью-Йорк, – виновато проговорила она.

Он лишь махнул рукой:

– Сосредоточьтесь на стражах, которые уже нас выследили.

– Человек с газетой точно был стражем? – с нажимом спросила она, откуда-то уже зная ответ. – Вы уверены?

– Я никогда не бывал в этом году, – понизив голос, признался он. – И не встречал стражей Айронвуда, живущих здесь, но какие еще мотивы могли быть у него и той женщины в коричневом костюме. Вы ее заметили? Зачем еще им за нами следить?

Казалось таким несправедливым, что стражи Айронвуда уже нашли их. Этта вздохнула, уткнувшись лбом в переднее сиденье. Вот тебе и «оторвалась», вот тебе и «сбежала тайком».

Николас наклонился вперед, чтобы упереться локтями в колени, и провел руками по коротким волосам.

– Его стражи следят за всеми известными проходами. Вероятно, они следили за нами даже дольше, чем мы думаем. Это явно Айронвудовы.

Ее мозг был настолько заторможен потрясением и затуманен путевой болезнью, что она даже не подумала о реакции Сайруса, когда тот обнаружит, что они пропали.

– У нас большие неприятности? – тихо спросила Этта.

– К несчастью, если Айронвуд хочет, чтобы нас лишили возможности действовать без его позволения, то большие. Нас посадят под замок в одном из владений Айронвуда в этом времени, где мы будем ожидать старика и наказание, которое он решит отмерить, – чем-чем, а всепрощением он не славится. – Грубоватая улыбка пробилась через напряжение на его лице. – К счастью, однако, он еще не знает, что нас, пиратов, чертовски нелегко захватить.

Последний раз Этта видела этот дом пять лет назад, более чем через семьдесят лет в будущем.

Было промозгло; в такой день дождь может в любую секунду превратиться в мокрый снег, а вода, кажется, льется на тебя со всех сторон. В последний раз она видела этот трехэтажный бежевый кирпичный дом с плоской крышей – зеленую дверь с позолоченным дверным молотком в форме льва – через окно арендованного автомобиля. Этта, усталая, рассерженная и замерзшая, притворялась спящей, чтобы экскурсия закончилась немножечко быстрее. Теперь она была готова поколотить себя двенадцатилетнюю, потому что, чем дольше они стояли перед воротами, тем больше она сомневалась, тот ли это дом. Во всяком случае, она определенно была не уверена, хочет ли позвонить в звонок.

– Вы сказали, что бывали здесь раньше, – напомнил ей Николас. – Если ваше чутье привело вас сюда, я ему верю.

Если мама с Элис трижды привозили ее сюда, значит, они хотели, чтобы она запомнила это место. И как его найти.

Но Элис…

– С вами все будет в порядке? – тихо спросил он. – Я могу поговорить с нею, если вам невыносимо.

Дом выходил на Кенсингтон-сквер, в нескольких минутах ходьбы на юг от дворца и садов. Район был тих и красив – почти не тронут войной. Полуденное солнце скрылось за серыми облаками, но деревья в парке напротив пылали золотым и багряным. Неподалеку трудились мужчины, выдергивая секции заборов, собирая их в кучи, чтобы потом увезти. Тут и там были небольшие садики – в том числе и перед зеленой дверью.

Этта покачала головой. Она была благодарна за предложение, но если он прав и она действительно не может спасти Элис, то… Это мой последний шанс ее увидеть. Мысль со всей силой сломала в ней что-то.